Не люби меня - Ульяна Соболева, Вероника Орлова (2017)

– И не можешь? – Она молча качает головой. – Это стихия, Лия. Нельзя укротить стихию, – заканчивая разговор. Моя девочка вздыхает, зная, что я понял её… Зная и принимая мой ответ.

Грустная улыбка, которую хочется стереть с её губ своими губами. Стереть навсегда, сменить на хриплые стоны. На тихое «Нееейл…», требовательная просьба, которую хочется слышать ещё и ещё. Пока могу слышать, пока могу дышать, пока не сошёл с ума от прикосновения холодных тонких пальцев к своей коже, от её рваных вздохов и собственной страсти, разрывающей, неудержимо и безумно нежной, когда ловлю её затуманенный взгляд.

Под громогласный шум океана, пляшущего свои безумные танцы, мы занимаемся любовью на самой границе мира. За той гранью, где исчезает всё, кроме чувств. Под пристальным взглядом серого горизонта, наблюдающего за каждым движением. Отдаваясь хаотичным прикосновениям ветра, остужающего кипящую лавой кровь.

Единственные, кому позволено наблюдать за нами, прикасаться к ней вместе со мной.

Это было наше счастье. Безудержное, словно порыв ветра, тяжёлое, словно капли дождя, оседавшие на голые ветви деревьев, мрачное, словно вечный туман над Единым Континентом, и неконтролируемое, словно волны океана, разбивающиеся о скалистую сушу.

По утрам я уезжал во дворец, на Остров, в лабораторию или на тренировочную базу нихилов, и каждый вечер возвращался домой. Я знал, что моя девочка не будет ужинать до тех пор, пока я не вернусь, несмотря на то, что питались мы абсолютно по-разному. Со стороны это могло выглядеть как театр. Я садился рядом, любуясь тем, как она аккуратно разрезает мясо и овощи, точно так же резал их, чувствуя к этой еде нет, не отвращение, а абсолютное безразличие. С таким же энтузиазмом я мог бы съесть, скажем, кусок резины. Клыки запросто прокусят её и прожуют, я проглочу, но не почувствую никакого удовлетворения. От еды. Скорее, от её понимающей улыбки и счастливого блеска глаз. Своеобразная игра в семейную жизнь, но когда твоя реальность похожа на кошмар, рамки игры становятся твоим собственным миром. И наш с Лией мир был на двоих. А его границы зависели только от нашего настроения.

Я понимал, что нельзя рисковать, понимал, что всплески активности порталов могут засечь работники Центра, предпочитал приводить в состояние негодности глушители, но всё же показать Лие, что переход – это не обязательно грязь и опасность, не обязательно вылазка в целях заговора, но и путешествие в наши собственные грёзы. Мечты, которые можно потрогать руками, которые можно свободно вдыхать и видеть. И мы жадно, истерично ловили их ртом, глотая, не разжёвывая, позволяя ему проникнуть в кровь, заразить тело болезненной необходимостью чувствовать его снова и снова. Наше с ней счастье.

– Ты никогда не приводишь меня в одно и то же место, Нейл. – Она ловко перепрыгивает с валуна на валун, заливисто смеясь каждый раз, когда едва не проваливается в воду.

– Ты проводник, малыш, это ты выбираешь место, – пожал плечами, в очередной раз схватив её за руку и не давая упасть, – ты меня ведешь.

Повернула голову в мою сторону и озорно улыбнулась:

– Ну, конечно, Нейл Мортифер, так я и поверила, что вы позволите мне выбирать. – Закачалась на очередном скользком камне и всё же спрыгнула в реку, весело завизжав, когда обрызгала нас водой с ног до головы. – Можно подумать, я не догадалась, откуда в моей голове картинки тех мест, что я никогда не видела.

– Моя умная девочка, – спрыгнул к ней в воду и притянул к себе, впился в губы поцелуем, – правильно. Не позволю. Свой выбор ты сделала давным-давно.

– Ты мой выбор, – так тихо, еле слышно. Кончиками пальцев проводит по губам, и я целую их, глядя, как загораются знакомым блеском её глаза. – Я всегда выбирала тебя. Даже… всегда.