Не ищи меня - Джесс Райдер (2019)

Теперь я была переполнена ненавистью и ужасом. Я убила человека, которого когда-то любила, а мою прекрасную дочурку похитили. Я понятия не имела, где она и верну ли я ее когда-нибудь. Сможет ли она навещать меня в тюрьме? Захочет ли она навещать меня, когда станет достаточно взрослой и ей расскажут, что я совершила? Суд не разрешит Джен оставить ее у себя (хоть это хорошо), но опеку, скорее всего, получит Хейли. У моей бедной мамы нет и шанса. Эмили никогда не узнает правду о своем отце и возненавидит меня.

Я не могла этого вынести. Если мне суждено было ближайшие тридцать лет провести в тюрьме, отвергнутой и презираемой собственной дочерью, то у меня нет смысла жить. Лучше уж выпить упаковку снотворного или прыгнуть под поезд. Вся дрожа, я разрыдалась и сжалась в комок, пытаясь стать как можно меньше. Мне хотелось сократиться до размеров пылинки, неразличимой для человеческого глаза.

* * *

Была уже почти полночь, когда меня разбудили звуки снизу. Мне снилось, будто меня арестовывают, и я подумала, что это ломится в дверь полиция. Но это была мама, которая вернулась домой со смены. Я все еще лежала, свернувшись, поверх одеяла, полностью одетая. Голова была тяжелой, в животе бурлило от голода. Я села, моргая в призрачном лунном свете, потом стала раздеваться, надеясь оказаться в постели прежде, чем мама поднимется. У нее все еще сохранилась старая привычка заглядывать в комнату, чтобы проверить, сплю ли я, а я не была готова к расспросам.

Я слышала, как она готовит себе перекус на кухне. Если повезет, она еще посмотрит телевизор перед сном. Я сбросила одежду на пол, глубоко вдохнула и нырнула голышом под одеяло. Там было темно и душно, простыни пахли кондиционером для белья. Я подтянула к себе колени и обхватила руками грудь, стараясь не издавать ни звука.

Но все усилия были напрасны. Несколько минут спустя она постучалась.

– Наташа? Ты еще не спишь, радость моя? Я видела, что у тебя не задернуты шторы.

Я высунула голову из своего убежища и вздохнула.

– Мам, я пытаюсь заснуть, – ответила я.

Дверная ручка повернулась, и она вошла, держа кружку.

– Я решила сделать тебе какао.

– Спасибо, но…

– Я весь вечер о тебе думала. Никак не могла сосредоточиться на работе, – она поставила кружку на прикроватный столик и села на край кровати. – Сядь и поговори со мной. Расскажи, что случилось.

– Ничего не случилось.

– Наташа… – в ее голосе прозвучало предостережение. – Тебе меня не одурачить.

Я села, откинувшись на изголовье, и, потянувшись за халатом, набросила его себе на плечи.

– Это слишком ужасно. Ты вряд ли захочешь знать, мам. Ну правда, тебе лучше не знать.

– Я твоя мать, – твердо ответила она. – Ясно же, что ты в беде. Расскажи мне.

И я рассказала.

Когда я закончила, мама сгорбилась и обхватила голову руками. Она сидела совершенно неподвижно, не говоря ни слова. Я подумала, что она плачет, но, когда она посмотрела на меня, ее глаза были сухими. Казалось, будто за эти несколько секунд она постарела на несколько лет.

– Это не убийство, – сказала она. – Ты защищала свою жизнь.

Мое сердце забилось в благодарности. Я понадеялась, что полиция скажет то же самое.

– Думаешь, нужно сдаться? – спросила я.

– Не знаю.

Она поднялась и задернула шторы, отрезая нас от остального мира. Дома, с ней, я чувствовала себя в безопасности, но знала, что это чувство – всего лишь иллюзия. Она повернулась ко мне. – Ты уверена, что он действительно… ну… мертв?

– Нет. Я не проверяла. Но он был ранен и упал в воду. Не думаю, что у него были силы вылезти на берег.

– Хм-м-м, Ник – здоровый мужчина, сильный. Пойду проверю в Интернете. Посмотрю, нет ли чего в новостях.

Она пошла к двери.

– Спасибо, мам, – эта фраза прозвучала так дико. – Прости. За то, что доставляю тебе столько проблем.