Шелкопряд - Джоан Роулинг (2015)

И тем не менее среди единокровных братьев и сестер Ал больше других стремился поддерживать отношения со старшим братом. Когда Страйку оторвало ногу, Ал навещал его в госпитале; встреча получилась неловкой, но со временем уже стала казаться трогательной.

В госпиталь «Селли-Оук» Ал привез сообщение от Рокби, которое вполне можно было прислать по почте: отец предлагал Страйку финансовую помощь в открытии сыскного агентства. Ал объявил об этом с гордостью, не сомневаясь в благородстве своего отца. Но Страйк понимал, что дело здесь нечисто. Он подозревал, что Рокби (или его юрист) беспокоится, как бы одноногий ветеран, имеющий боевую награду, не стал торговать историей своей жизни. Предложение денег должно было заткнуть ему рот.

Страйк отверг такое великодушие, а потом столкнулся с тем, что банки все как один отказываются давать ему кредит. Скрепя сердце он перезвонил Алу, сказал, что не примет деньги безвозмездно, отверг предложение встречи с отцом, но спросил, нельзя ли взять у того взаймы. Видимо, Рокби затаил обиду. Его юрист регулярно звонил Страйку, настаивая на ежемесячных выплатах, и проявлял больше настойчивости, чем самый алчный банк.

Не возьми Страйк к себе на службу Робин, он уже расплатился бы с долгами. У него было твердое намерение сделать это хотя бы к Рождеству, чтобы не зависеть более от Джонни Рокби, потому-то он и набрал столько заказов, что вкалывать приходилось по восемь-девять часов в сутки, семь дней в неделю. Но от этого ему было не легче звонить младшему брату и просить об одолжении. Страйк понимал, что Ал привязан к отцу, но от любого упоминания о Рокби в их разговорах возникал ненужный напряг.

После нескольких длинных гудков Страйка переключили на голосовую почту. Расстроившись, но в то же время вздохнув с облегчением, он оставил сообщение с просьбой перезвонить и повесил трубку.

Вслед за тем он закурил третью сигарету и вернулся к созерцанию потолочной трещины. След, ведущий по направлению к убийству… все упиралось в знакомство преступника с рукописью, подсказавшей ему план действий.

И вновь Страйк разложил в нужном порядке, словно выпавшие ему карты, всех подозреваемых, чтобы просчитать их возможности.

Элизабет Тассел, которая не скрывает, насколько разозлил и подкосил ее «Бомбикс Мори». Кэтрин Кент, которая вообще отрицает, что читала книгу. Неведомая Пиппа2011, которой Куайн сам зачитывал избранные места еще в октябре. Джерри Уолдегрейв, который получил рукопись пятого ноября, но мог, если верить Чарду, знать ее содержание гораздо раньше. Дэниел Чард, который утверждает, что увидел рукопись только седьмого, и Майкл Фэнкорт, которого ввел в курс дела Чард. Разумеется, было еще множество других, кто не отказал себе в удовольствии поржать над самыми скабрезными отрывками, разосланными по электронной почте Кристианом Фишером, но Страйк не мог сформулировать даже туманные подозрения в адрес Фишера, равно как и молодого помощника Элизабет Тассел, Рафа, и Нины Ласселс, которые не фигурировали в книге и, по сути дела, не были знакомы с Куайном.

Сейчас нужно, думал Страйк, подобраться ближе, как можно ближе к тем, кого высмеял и на всю жизнь опорочил Оуэн Куайн. Сделав над собой почти такое же усилие, какого потребовал звонок брату, Страйк прокрутил вниз список имен и позвонил Нине Ласселс.

Разговор был коротким. Ой, как приятно. Конечно, можно сегодня вечером. Она приготовит ужин.

Страйк не придумал другого способа выведать дальнейшие подробности личной жизни Джерри Уолдегрейва и репутации Майкла Фэнкорта как литературного убийцы, но ему страшно не хотелось возиться с протезом, а утром еще и вырываться из тисков Нины Ласселс. Как бы то ни было, перед уходом непременно следовало посмотреть матч «Арсенал» – «Астон Вилла» (анальгетики, сигареты, бекон, хлеб – все под рукой).