Зеленый король - Поль-Лу Сулицер (2017)

— Все, но миллиард вещей еще не сказано; ваше дело можно защищать, Реб. Если только будет найдена трибуна и вы сделаете харакири или по крайней мере принесете в жертву свое абсолютное инкогнито, которое стала вашей второй натурой. Реб!

— Да.

— Можете вы изготовить одну или несколько атомных бомб?

— Да.

— У вас действительно есть такая возможность?

— Да.

— Вы думали об этом?

— Я этого, конечно, не сделаю, но думал. Это было что-то вроде интеллектуальной игры, чисто умозрительное построение.

— Есть другое решение, вы его, разумеется, знаете. Объявите войну Бразилии, Колумбии и Венесуэле; сделайте так, чтобы двум нынешним крестным отцам мировой мафии — я имею в виду Соединенные Штаты и СССР — это было выгодно и чтобы они не бряцали оружием и…

— Новая Катанга.

— Сравнение вовсе не в вашу пользу. Так называемые жители Катанги защищали свои колониальные завоевания, а вы создали страну из ничего. Кроме того, вы похитрее тех, кто придумал Чомбе. Но вы такого не сделаете. Именно этого я и боялся, — сказал Таррас с обычной своей иронией. — Жаль: ничего нет лучше хорошей войны, красивой резни или кровавой бани для основания нового «юридически» неоспоримого государства — обратите внимание на кавычки.

Он увидел, что Реб складывает сумку и собирается уходить. Но неизбежность его ухода нисколько не огорчила Тарраса, тогда как накануне просто убила бы, еще острее дав почувствовать полное одиночество. «Он скажет мне „да“, он уже сказал „да“, и я развяжу эту битву…»

— Вы, разумеется, прекрасно знаете, — сказал Реб тихим голосом, — какое досье я жду от вас.

— О свободе предпринимательства и творчества, о приоритете интересов личности над государственными интересами, о непригодности всех современных систем, всех без исключения, о необходимости проведения нового эксперимента, который может послужить моделью, о разоблачении всех циничных теорий, то есть «измов», ибо в этом мире на двести стран или около того не найдется и двадцати более или менее свободных. Но нельзя быть «более или менее» свободным, так же как женщина не бывает «немножечко беременной». Что еще, Реб?

— Пока все.

Климрод направился к двери. И Таррас знал, что где-то там, невидимо, но неизменно стоит и ждет его Диего Хаас.

— Я немедленно приступаю к работе, — сказал Таррас. — Нет, не говорите о деньгах, пожалуйста. За эти годы вы мне дали столько, что я могу нанять шестьсот лучших юристов. Мой банкир думает, что я торгую наркотиками. А для семинаров я смог бы снять Версаль. Реб! Вы мне не сказали, есть ли у вас шансы быть услышанным, когда придет час…

— Ответ известен. Вы его тоже знаете-

— Шансов никаких, — ответил Таррас.

— Абсолютно и бесповоротно никаких. Но разве кто-нибудь когда-нибудь сражался с ветряными мельницами такого размера?

— 48 -

— Я был в Куала-Лумпуре в Малайзии, — сказал Элиас Вайцман. — Джордж, я никак не привыкну. Он назначил нам квоту в пять тысяч. А тут и миллиона мало.

— Он всегда так, — поддержал его Таррас.

— Великий судовладелец Ник Петридис на три месяца предоставил три судна в мое распоряжение. Это грандиозно и смехотворно. Сиамский залив и Южно-Китайское море кишат несчастными, спасающимися из дельты Меконга, видели бы вы их: на некоторых лодках, к которым мы подъезжали, люди уже умерли от голода, пока блуждали по морю, других убили местные пираты, а ведь мы живем в 1977 году!

— Пираты всегда будут.