В лесной чаще - Тана Френч (2010)

5

На пиво нас сегодня не тянуло. Кэсси позвонила по мобильнику Софи и рассказала о том, как извлекла сведения о заколке из своих обширных знаний архивных дел. Мне показалось, Софи не поверила ей, но значения это не имело. Затем Кэсси отправилась домой, чтобы напечатать отчет для О'Келли, а я пошел к себе, прихватив папку со старым делом.

Я делил квартиру в Монсктауне с ужасной женщиной по имени Хизер; это была работница какого-то госучреждения, с тоненьким детским голоском, всегда звучавшим так, словно она вот-вот расплачется. Сначала меня от этого тошнило, потом немного привык. Я переехал сюда, поскольку мне хотелось жить у моря; аренда была недорогой, и я вообразил приятную соседку (пять футов без одежды, стройная фигурка, огромные синие глаза и волосы по пояс), с которой у меня, как в голливудском фильме, неожиданно завяжется удивительная дружба. Остался же из-за инерции и еще потому, что, когда я познакомился с коллекцией ее неврозов, у меня возникла мысль накопить денег на собственное жилье, а ее квартирка (даже после того как стало ясно, что романтической истории не выйдет и Хизер подняла арендную плату) была единственным, что я мог себе позволить.

Я открыл дверь, крикнул: «Привет!» — и проскользнул в свою комнату. Но Хизер меня опередила: с невероятной скоростью она появилась в дверях кухни и проквакала:

— Привет, Роб, как прошел день?

Иногда мне кажется, будто Хизер целыми днями сидит в кухне, собирает в аккуратные складочки скатерть на столе и вылетает в коридор, как только я вставляю ключ в замок.

— Неплохо! — бросил я, не поворачивая головы и торопливо открывая свою дверь (я вставил в нее замок через несколько месяцев после переезда под тем предлогом, что кто-нибудь может похитить секретные архивы полиции). — А ты как?

— О, у меня все хорошо, — ответила Хизер, потуже затянув поясок розового халата.

Ее мученический тон оставлял мне две возможности: буркнуть «отлично» и исчезнуть за дверью, вызвав приступ хандры и грохот кастрюль, выражающий негодование моей бессердечностью, или спросить: «Что-то не так?» — после чего мне придется выслушать перечень ее проблем, включая наезды со стороны босса, хронический насморк и тысячи других неприятностей, обрушившихся на Хизер в этот день.

К счастью, у меня был вариант, который я приберегал на крайний случай.

— Ты уверена? — спросил я. — У нас на работе гуляет жуткий грипп, и, похоже, я его подхватил. Смотри, как бы тебе самой не заразиться.

— О Господи! — пропищала Хизер, взяв октавой выше и выкатив глаза. — Роб, бедняжка, извини, но мне лучше держаться от тебя подальше. Ты же знаешь, как легко я простужаюсь.

— Ничего страшного, — успокоил я, и Хизер вновь исчезла в кухне — вероятно, чтобы добавить в свою аскетическую диету лошадиную дозу эхинацеи и витамина С.

Я налил себе выпить — за книгами у меня всегда стоят водка и бутылка тоника, чтобы не связываться с Хизер, — и разложил на столе материалы дела. Моя комната не располагает к сосредоточенности. Вообще дом, где я живу, такой же дешевый и унылый, как большинство новых зданий в Дублине, — грязноватое строение, удручающе уродливое и банальное, с плоским фасадом, низкими потолками и оскорбительно тесными спаленками, которые своим видом напоминают, что ты не можешь себе позволить ничего получше. Помимо всего прочего, застройщиков совершенно не волновала звукоизоляция, поэтому шаги наверху или музыка снизу разносились по квартире, а о сексуальных предпочтениях соседей я знал больше, чем хотел. За четыре с лишним года я немного привык, однако считал, что место очень неприятное.

Пока я листал папку, на языке появился привкус пыли, чернильные строчки на бумаге выцвели и расплылись, а кое-где стали неразборчивы. Детективы, занимавшиеся делом в Нокнари, уже вышли в отставку, но я запомнил их фамилии — Кирнан и Маккейб, — на случай если мне или Кэсси понадобится у них что-нибудь спросить.