Шарко - Франк Тилье (2019)

– Летиция мне это уже рассказывала, да. Насколько я поняла, сама группа была открыта в Индии в середине девятисотых годов, а конкретно – в Бомбее, где она имеется у части населения из-за многих генетических смешений. Некоторые ее носители мигрировали на остров Реюньон и благодаря метизации распространили эту особенность среди его населения. Они там более многочисленны, чем где-либо еще.

Она нахмурилась:

– Вы думаете, что Летицию похитили и убили из-за ее крови?

– Мы отрабатываем все следы.

Николя скрывал свое возбуждение, но в руках у него был один из ключей. За этими людьми охотились из-за их столь специфической крови. Возник новый вопрос: если у других пропавших тоже была бомбейская группа, как vampyres могли узнать о такой редкости, ведь донорство считается анонимным? Как они могли вычислить их и найти в целой Франции?

Полицейский прикинул, как действовал бы он сам с его профессиональной подготовкой: копы располагали базой регистрационных номеров. По номеру машины они могли найти владельца, где бы он ни находился. С кровью дело должно обстоять так же. По группе крови наверняка можно добраться до различных доноров.

А доступ к базам обязательно должен контролироваться по всем правилам безопасности.

С этого момента Николя был убежден: один из этих сволочных любителей крови проник в сеть донорства, как скрытый вирус в вены. Но вирус всегда оставляет за собой след, а Николя теперь знал, куда целить.

Последний вопрос, просто чтобы сэкономить время:

– Вы знаете, где Летиция сдавала кровь?

– В центре Анри-Мондор, в Кретее, я сама ее туда возила. И там расположен единственный банк редкой крови во Франции.

Она поднесла им ответ на блюдечке.

Оба копа поблагодарили и умчались вихрем.

55

Французская федерация доноров крови, отделение Иль-де-Франс, расположенное в университетском больничном центре Анри-Мондор в Кретее, было одним из тридцати двух центров, разбросанных по всей стране, но с одной особенностью: именно там находился BNSPR, национальный банк крови редких фенотипов.

Внутри здания кто-то останавливался у регистрационной стойки заполнить бланки, другие исчезали в медицинских кабинетах. Чуть подальше находился буфет – чтобы можно было восполнить сахар после сдачи крови. За стеклом – лежащие доноры с зажатой в кулаке пластиковой грушей, подсоединенные к гигантским машинам, которые перемешивали многие литры компонентов крови. Старшее поколение, желающее принести пользу, но Николя был удивлен обилием молодежи, с наушниками на голове или книжкой в руках. Он понаблюдал за снующими медсестрами, врачами, лаборантами… Возможно, один из монстров, которых они искали, скрывался среди них.

Их с Паскалем принял секретарь по связям, но капитан в двух словах разъяснил, что они пришли не туризма ради, причем так доходчиво, что пять минут спустя они уже входили в кабинет директора Федерации.

Жофруа Валковяк, лет пятидесяти, а то и чуть больше, был не слишком любезен и, казалось, раздражен тем, что ему пришлось скомкать телефонный разговор. Он указал им на два стула и устроился напротив, поглядывая с явным недоверием. Кровь – дело деликатное и не терпит грязи.

– Слушаю вас.

Николя пошел напрямик, для начала сведя подробности к минимуму:

– Нас привели сюда несколько причин. Первое: нам необходимо срочно узнать, кто имел доступ к информации об одном из ваших постоянных доноров, Летиции Шарлан. У нас есть все основания полагать, что тот же сотрудник имел также доступ к данным и других доноров одинаковой с Летицией группы крови, то есть бомбейской. И мы должны как можно быстрее этого сотрудника вычислить.

Валковяк откинулся в кресле, подчеркивая разделяющую их дистанцию. У него было худое лицо с выступающими костями и седоватые усы, подстриженные в стиле «диктатор».