След лисицы на камнях - Елена Михалкова (2018)

«Нет ничего дурного», – повторил Возняк про себя, вновь ощущая, как поднимается и сковывает его уже знакомое оцепенение. Он сидел, согнувшись, пока жар разбухал в нем, и ему казалось, что он пылает, потому что Петька, окончательно сойдя с ума, поджег и его. Все горело: и Верин дом, и терем, и избушка егерей, и Камышовка со всеми ее обитателями…

Сколько продлилось это состояние, Григорий не знал. Когда он очнулся, в комнате никого не было. Он поднялся, пошатываясь, точно пьяный, не уверенный до конца, что приход сына ему не почудился.

Подошел к сейфу, открыл его и увидел, что исчез гладкоствольный «Вепрь», купленный как замена старой «Сайге» полтора года назад.

* * *

На перилах крыльца сидела Татьяна в спортивных штанах-шароварах и ярко-желтой куртке; Красильщиков стоял перед ней, держа ее за руку, и на секунду Илюшину показалось, будто он явился в разгар матримониального предложения. Однако из-за угла терема вышел Бабкин в сопровождении жизнерадостного Чижика, вилявшего хвостом, и Макар облегченно выдохнул. Странно было бы, вздумай Андрей Михайлович просить руки и сердца при таком свидетеле.

Он все же непроизвольно замедлил шаг. Они казались счастливыми, эти двое. Что хуже: приносить дурные вести к чужому счастью или к чужой беде? Омрачать или усугублять? – вот в чем вопрос.

Илюшин спрятал левую руку за спину.

– Макар! – воскликнул Красильщиков, заметив его и явно обрадовавшись. – Идите скорее сюда!

– Сергей рассказал нам про Ивана Худякова. – Маркелова спрыгнула с перил и спустилась ему навстречу. Ладонь Красильщикова она по-прежнему крепко сжимала в своей. Лицо утомленное, под глазами синие круги, – кажется, единственная встреченная им женщина, которой шли синие круги под глазами. Илюшин подумал, что еще не видел ее такой восторженной. – И про Веру Бакшаеву тоже рассказал. Вы проделали огромную работу! Андрей ничего мне не говорил, но после того, как выяснилось, что Вера жива, признался. – Она с укоризненной улыбкой обернулась к Красильщикову. – А я пыталась… Простите, я действительно пыталась ввести вас в заблуждение. О его галлюцинациях… Выдумка, и крайне глупая, но поймите и вы меня, пожалуйста…

– Я понимаю, – сказал Макар. – Вы пытались помочь… другу.

– Жениху, – поправил Красильщиков, широко улыбнувшись. – Черт, дурацкое слово… Правда же, дурацкое, Танюша? На самом деле отличное! Я так рад, что вам первым могу об этом сообщить!

«Нет, не почудилось мне», – подумал Илюшин.

Красильщиков притянул к себе Татьяну, обнял за плечи.

– Поздравляю! – Бабкин неуклюже потряс ему руку. Маленькую ладонь Татьяны бережно принял в свои лапы и аккуратно встряхнул.

– Вы не представляете, как мы вам благодарны, – сказала она, переводя взгляд с Бабкина на Илюшина. – И я, и Андрей… Это была ужасная история, которая, я признаюсь, мешала… препятствовала…

Она смешалась, замолчала и неловко рассмеялась.

– …мешала вашим отношениям, – закончил Макар за нее.

Повисло молчание.

– Вы как-то странно это говорите, – сказала наконец Татьяна.

Взгляд ее остановился на его руке, спрятанной за спину.

– Что там у вас? Бомба? Вы бомбист? Честное слово, выглядите как студент, готовящийся взорвать батюшку-царя.

Бабкин, быстрее остальных понявший, что происходит что-то не то, подошел ближе.

– В самом деле, Макар, – встревожился Красильщиков, – вы здоровы?

– Я здоров, Андрей Михайлович. Мне просто совсем не хочется говорить то, что я должен сказать.

Теперь все они перестали улыбаться.