След лисицы на камнях - Елена Михалкова (2018)

– Да… Она ведь и учиться не хотела, вот в чем беда. Надька – та со школьных лет трудилась. У нас большой совхоз, совхоз имени Крупской.

– А кем она работала?

– Телятницей. Молодец баба: все говорили, что она, как дом Красильщикову продаст, так сразу коровок своих и бросит, с такими-то деньжищами! А Надюха всем наперекор возьми да и не уйди с работы. Так и ездит пять дён в неделю. Это и правильно.

– Капитолина Игнатьевна, а вы знаете, кто погиб во время пожара в девяносто первом?

Старуха выпучила на него глаза.

– Эть, милый мой, как же можно не знать? Все знают! Ленька погиб, Гришкин младший сын, упокой Господи его душу. Они с Иваном давно были в контрах. Страшную смерть принял, сгорел заживо.

– Гриша – вы имеете в виду Возняка? – недоверчиво спросил Макар.

– У нас больше Григориев нету. У него два сына было, старший Петька, младший Леонид. Петр уехал, он отца и не навещает, кажись. А Ленька в закрытом гробу похоронен, тут, на кладбище. Худякова за могилой ухаживает. Григорий поначалу кидался на нее, потом вроде как притерпелся.

Мысль, не дававшая Сергею покоя, внезапно пробила лед и выбралась из черной проруби беспамятства. Он вздрогнул, захлопал себя по карманам, спохватился, что это был не его телефон, а илюшинский, и зашипел на ухо Макару, чтобы тот немедленно дал ему трубку.

– Ты чего ерзаешь? – забеспокоилась Капитолина. – В сортир хочешь? Он у меня во дворе, за яблонями.

– Извините, Капитолина Игнатьевна, – сказал Макар, поднимаясь. – Я его отведу.

– Что за танец маленьких утят? – спросил он, когда они вышли на крыльцо. Бабкин глотнул свежего воздуха и возбужденно ткнул в него пальцем:

– Телефон!

– Зачем? У тебя свой есть.

– Фотки! – взвыл Сергей.

– Так бы сразу и сказал, – укоризненно проговорил Илюшин. – На, держи. Что за фотография тебе так срочно понадобилась?

Сергей быстро перелистал последние снимки. Вот они зашли к Бакшаевой… Макар пытается сфотографировать обгоревший дом… На первом снимке бочка возле забора, на втором крыльцо, на третьем смазанное лицо самой Надежды, выгоняющей их со двора. «Валите, валите отсюда оба! Фоткает он, ты погляди…»

Бабкин увеличил последний кадр. В разрезе домашнего халата, на который младшая Бакшаева накинула куртку, отчетливо был виден золотой крест с темно-красным камнем.

Глава 4

* * *

С обувью помог Красильщиков: Макару вручил сапоги, а на огромную лапу Бабкина налезли утепленные калоши. Калоши оказались обувью легкой, непромокаемой и исключительно удобной; Бабкин, топая по кромке леса, жалел лишь о том, что они невысокие: нога выше лодыжки промокала в траве и мерзла. К тому же приходилось избегать ям. Длинноногий Илюшин вышагивал впереди не разбирая дороги.

Они шли к болоту.

Бакшаева была здесь, сказал Макар, права оказалась та беспамятная бабулька, как ее, черт… Яковлева. На заправке Вера устроила скандал, а вечером пришла к Красильщикову, и тот ее задушил. Где была белая «Нексия»? Должно быть, во дворе под навесом. Надежде повезло: машину никто не заметил, а потом она избавилась от нее.

И вот тут, сказал Макар, возникает вопрос. Машина – это тебе не труп, ее в земле не закопаешь. Можно загнать в лес и прикрыть ветками, но и здесь не все так просто, как кажется: по лесу ходят грибники, они забираются в такие чащи, куда вроде бы нормальным людям и соваться незачем.

– А если перегнала в город и продала? – предположил Сергей.