След лисицы на камнях - Елена Михалкова (2018)

– Вера так собиралась повести разговор, чтобы он испугался и откупился от нее, – зачастила Надежда. – А мне сказала: мужика давить надо, как клопа, он тогда вместо вони начинает бабло выделять, устройство организма у него такое. А я чего? Я соглашалась.

– Ох и сволочи вы! – не удержался Бабкин.

– Мы думали, он богатый! – всхлипнула Бакшаева. – Я Верке пообещала, что он ради своего терема ей много отвалит. Он над ним трясся… Другие над детьми так не трясутся. А Верка твердит: «Мне не нужно много. Мне нужно все».

– Блеф, – уронил Макар.

– Чего?

– Ваша сестра блефовала, а Красильщиков принял этот театр за чистую монету. И вы ей в этом помогли.

– Если бы он ей дал денег, она бы оставила меня в покое!

Надежда, кажется, собралась разреветься.

– И вы в это поверили? – удивился Макар. – В то, что она не ощиплет вас как петуха на бульон? Бросьте, Надежда Павловна! Эти сказки детям рассказывайте.

Бакшаева мигом передумала плакать, нахохлилась и замолчала.

– Хорошо, а что дальше-то случилось? – спросил Сергей.

Обсуждение плана отняло у сестер немало времени, и когда Вера Бакшаева подошла к терему Красильщикова, было уже темно.

– Я следом кралась… Она меня не видела.

– Зачем?

– Подслушать хотела. Как она его разведет…

– Собака залаяла? – вдруг спросил Илюшин.

– Чего?

– Собака, Чижик, залаяла? Она летом у Красильщикова обитала во дворе.

– А! Не… Вроде тихо было.

– Вроде или точно?

– Точно тихо. Я к стене прижалась, голоса слышу, а чего говорят – не понятно. И Григорий тоже ничего не разобрал.

– Григорий? – озадаченно переспросил Макар. – Григорий Возняк?

Женщина кивнула.

– А он там как оказался?

– Я его привела… Григорий у нас тут вроде как старший… Должен все знать…

Илюшин поморщился:

– Надежда Павловна, серьезно: зачем вам понадобился охотник?

– Ну… мало ли, – Бакшаева отвела глаза. – Вдруг бы Красильщиков начал Верку бить…

«Врет», – молча сказал Илюшин напарнику.

«Как сивый мерин», – согласился Сергей.

– Значит, вы с Григорием подслушивали под окнами, – сказал Макар. – И что потом?

Бакшаева тяжело вздохнула.

Они ждали так долго, что Надежда едва не заснула; в какой-то момент она обнаружила себя уютно сопящей в плечо Возняка.

– Не бойсь, – насмешливо сказал Григорий, когда Надежда отшатнулась от него. – Не обижу.

Она не успела обдумать, отчего каждое слово у Возняка звучит как угроза: хлопнула дверь, и на крыльцо вышел человек.

– Он это, – шепнул Григорий. Надежда и сама поняла, что тяжелые шаги могут принадлежать только хозяину.

– А где Верка?

Красильщиков спустился в сад и на несколько минут пропал, а когда вернулся, поступь его сопровождалась глуховатым поскрипыванием. Он снова исчез в доме, а затем на крыльце послышалось кряхтение и шуршание.

Возняк, должно быть, сообразил, что происходит, потому что с губ его сорвался странный звук: не то смешок, не то вздох. «Ты чего это, Гриш?» – хотела спросить Надежда и тут заметила Красильщикова.

Андрей медленно брел по дороге в сторону деревни. Перед собой он с видимым усилием катил тележку, в которой лежало тело.

Больше всего Надежду ужаснуло, что Красильщиков не принял никаких мер по маскировке трупа. Руки и ноги Веры торчали во все стороны; ошеломленной Бакшаевой на секунду почудилось, будто в тележке не один человек, а два. Ее не так поразила смерть сестры, которую она не успела еще осмыслить, как пренебрежительное обращение с покойницей.

– Грохнул Верку, – восхищенно шепнул ей на ухо Григорий.

Надежда даже кивнуть не могла, окаменела. И вдруг икнула – громко, на всю округу.

– Цыц! Нашла время…

Возняк зажал ей рот. Женщина замотала головой, пытаясь освободиться.

– Куда он везет ее, знаешь? – спросил охотник, убрав ладонь.

– М-м-м-м! Нет…