Рыцарь нашего времени - Елена Михалкова (2008)

Они вернулись в квартиру Макара только к вечеру. После недолгого совещания решили, что уезжать отсюда бессмысленно: те, кто хочет их выследить, легко это сделают.

– Значит, они засекли нас, когда мы искали подтверждение «жамэ вю» Силотского, – констатировал Макар, глядя из окна на три башни-новостройки в отдалении и усилием воли заставляя себя не ежиться.

Бабкин молча кивнул, и Макар увидел его движение в оконном отражении. Первоначальное предложение Сергея написать заявление в милицию было быстро отвергнуто – хватило аргумента, что Маше с Костей придется давать показания, а значит, остаться в городе. К тому же они с Макаром обшарили тот участок, где он свернул с главной дороги в узкий проход между домами, но все, что им удалось обнаружить, была яма глубиной около трех метров, в которой остались следы от ботинок Илюшина.

– Даже брезент с собой увезли, – бормотал Макар, обнюхивая каждый сантиметр земли. – Уверен, что они затянули яму какой-то материей вроде брезента. Я на нее шагнул и провалился.

В первую секунду, увидев чистую главную дорогу и предупреждающие таблички с загородками и фонарями возле ямы, Илюшин чуть не выругался от бессильной злости. Да, его поймали в детскую ловушку, но следы подчистили по-взрослому. Яма, как выяснилось, была выкопана на совершенно законных основаниях для проверки канализационных труб, проложенных в этом месте. Рядом действительно валялись битые кирпичи, куски арматуры, бетона и бутылочного стекла, но не нашлось ни одного свидетельства, что вчера ночью здесь находился кто-то еще, кроме самого Илюшина.

– Чистая работа, – признал он в конце концов, усмехнувшись. – Молодцы ребята. Воспользовались подвернувшейся ситуацией, и у них получилось куда эффектнее, чем если бы они пугнули меня на лестничной клетке пистолетом.

Он уже полностью пришел в себя после вчерашней ловушки и теперь сочувственно посмотрел на Сергея, понимая, что тому приходится куда тяжелее. «Вот ведь твари. Знали, на что бить. Женщина с ребенком...»

– Макар, что такое? – чуть ли не с испугом спросил Бабкин, видя, как изменилось лицо Илюшина. «Черт, если бы меня закапывали в яме, я бы сегодня даже говорить не мог. И спать бы, наверное, не смог без кошмаров».

– Ничего, – покачал головой Илюшин, подавив приступ ненависти к неизвестному подонку, угрожавшему Маше с Костей, и к тому, кто его послал. – Давай работать, Серега, у нас очень много неизвестных.

К середине дня неизвестных стало куда меньше.

Дмитрий Арсеньевич Силотский рассказывал о себе чистую правду. Он действительно был успешен в своем бизнесе, и его фирма приносила хороший доход. Силотский часто менял профессии, руководствуясь непонятно чем, и в большинстве случаев ум, предприимчивость и способность легко сходиться с людьми позволяли ему добиваться успеха. Он был владельцем собственной пекарни, продавал торты, занимался поставкой цветов из Голландии, строил мини-коттеджы, но ни одно дело не занимало у него больше двух-трех лет. Два-три года – и Силотский резко менял сферу бизнеса. Сергей с Макаром знали почему.

– Подсказки судьбы. – Бабкин снова вспомнил Наталью Гольц с ее следованием «знакам»[4] и подумал, что эти очень разные люди оказались одинаково успешны во всем, за что бы они ни брались. – Думаю, ему просто надоедало делать одно и то же, и он выхватывал нужную подсказку из воздуха. Может быть, придумывал ее сам.

– Возможно. Для нас важно другое – об этой его особенности, точно так же, как и об увлечении фэнтези, знало очень много людей.

– Думаешь, кто-то хотел подтолкнуть его к определенному решению? Например, всей это демонстрацией псевдоизменений реальности заставить Силотского продать бизнес? Это самый простой вариант... Он сам говорил, что расценивал «жамэ вю» как приглашение к новой жизни.

– Очень сложно. Сложно, хитро, и могло не подействовать...

– Но подействовало же! Эффект был достигнут, Силотский задумался о том, чтобы что-то изменить.