За руку с ветром - Анна Джейн (2015)

– Я знаю. – Дэн обхватил меня обеими руками, и хихиканье сменилось необъяснимым, но восхитительным чувством нежности, таким сильным, что в носу защипало, а в уголках глаз вновь стали собираться слезы.

– Думаю, сейчас вам хочется остаться наедине. Могу проводить, отсюда вас без моего пропуска все равно не выпустят, – он вытащил из кармана своих классных штанов светло-золотой бэйджик – такой же, как у парня Кати и обладателя красных дред.

– Давай, веди, – согласился Денис, обнял меня за плечи, и мы с ним пошли следом за моим музыкальным кумиром. Странный он, конечно, но я в нем ни капли не разочаровалась! А после того как Кей пел для меня и помогал Лаки Бою, я стала не только слепо любить его как артиста, а еще и уважать, как человека – очень и очень необычного человека!

Мы проходили по закрытой зоне, предназначенной для артистов, мимо множества людей, живо и не без матерных заковыристых выражений обсуждающих, кажется, освещение, хотя, возможно, они говорили еще о чем-то важном; мимо музыкантов, часть из которых я узнавала, пребывая в исступленном восхищении; мимо гримеров, фотографов и журналистов; мимо всех тех, кто был посвящен в кажущуюся тайной закулисную жизнь, и сейчас я чуть-чуть приобщалась к этой тайне. А потом, к моему восторгу, мы прошли и мимо барабанщика Келлы, который, скрестив ноги, обутые в простые удобные бело-синие кеды, и прислонившись к деревянной перегородке ресторанчика, расположенного на этой закрытой территории и предназначенного для артистов, с мрачным выражением лица слушал кого-то по мобильнику. Взгляд его становился все более и более злым, и когда мы с ним поравнялись, ударник «На краю» так жестко заорал в трубку, что я, уже было открывшая рот, чтобы что-то сказать Дэну, чуть не шарахнулась в сторону.

– Да твою же мать! Ты! Ты меня достала! – закричал Келла в трубку, словно был католическим средневековым священником, а сотовый – коварным исчадием ада, которого нужно было изгнать в мир иной. – Хватит меня прессовать! Идиотка! Хватит! И не ори на меня! Что ты там сказала? Что? Я же запретил тебе говорить эти слова! – он тут же смачно выругался. – Так, еще раз повтори. Я сказал: еще раз все тихо и спокойно повтори.

– Келла, наш местный холерик и барабанщик, – пояснил Кей, глядя, не мигая, на друга. – Не бойтесь. Он не буйный. Просто ему не повезло в личной жизни.

– Наверное, очень, – задумчиво отозвался Дэн. Я тоже так подумала. Но так как от счастья разговаривать мне не очень хотелось, промолчала. Блин, я и Кея увидела (и услышала), и Келлу, и своего Дэнку нашла! Вот оно, счастье. Какие же странные формы оно принимает порою.

Голос Келлы вдруг резко стал другим: милым и заботливым. Кей поморщился, а я с интересом сумасшедшего уфолога, узревшего настоящего жителя Марса, смотрела на ударника, для которого существовал, видимо, только телефонный собеседник.

– Ну, прекрати, королева, прекрати, девочка моя, зайчик, медве… – тут Келла почему-то осекся. – Моя красавица. Ну и что, что к тебе приехала моя мама. Королева, она правда хорошая. Потерпи, я скоро к тебе вернусь. Нет, ты же знаешь, что сегодня я не могу. И завтра тоже… Тише-тише, королева моя, через два дня я буду дома. Черт, трубку бросила. Что, ухмыляешься? – рявкнул Келла, заметив взгляд Кея. – Это ты виноват, козел! У тебя-то подруга нормальная!

Солист «На краю» только покачал светловолосой головой – типа он ни при чем, но глаза его стали очень веселыми, как у человека, обожающего шутить – и шутит не очень обычно, а, скорее, с выдумкой и слегка пакостно. Нервный, как про него и говорили в Инете и в журналах, но явно прикольный барабанщик с силой пнул какой-то столб и вновь позвонил своему собеседнику, вернее, собеседнице.

– Слушай, малышка, Алина, что там с мамой? – спросил синеволосый Келла все тем же голосом хорошего парня, словно и не оравшего только что ни на кого. А затем он развернулся и пошел прочь, спокойно продолжая разговор.