Я. Тебя. Заставлю - Ольга Вечная (2020)

— Мы хотим помириться с вами, — он тоже не отстает. Потом смягчается: — Не стоит двум хорошим семьям портить отношения из-за посторонней женщины. Ваш дядя вряд ли одобряет такой подход.

В какой-то момент на меня наваливается усталость, я тру глаза, потом лоб.

— Константин Андреасович, давайте с вами сделаем так. Вы лично извиняетесь перед Ладой за все несправедливости, которые выпали на ее долю по вашей вине. По телефону будет достаточно. Держите своего сына в узде. Не знаю как. Может, пора начать ломать характер. Возможно, он у него неправильный от рождения, стоит сломать, наложить, фигурально выражаясь, гипс, авось выправится. Мы с вами расходимся в разные стороны и живем мирно. Это хороший город, нам всем здесь нравится.

— Мои споры… — делает паузу.

Киваю ему. Он кивает в ответ.

— Еще раз извините за несдержанное поведение Леонидаса, — говорит Константин Андреасович, немного приободрившись. Бросает взгляд на экран ноутбука, там Лада все еще закрывает лицо руками. Все еще плачет.

Плачет. Плачет. Плачет.

— Если я его еще раз увижу рядом с ней, он пострадает, — говорю без тени улыбки.

Мы смотрим друг другу в глаза.

— Я вас понимаю, — сдается грек.

Его бизнес, дело всей его жизни, — тонет, Спанидис-старший вызывает сочувствие. Тонет из-за неуправляемого влечения единственного сына к русской девочке, которую так и не смогла принять семья.

— Пожалуйста, если такое случится, — продолжает он. — Позвоните в этот момент мне. Первому. Он мой наследник.

Я снова киваю. Дела с этими людьми вести рискованно, кидают они легко, зачастую уважают только своих. А я для них «своим» не буду никогда.

Глава 44

Забираю Ладу с работы в восемь.

— Ты сегодня рано, — говорит она, улыбаясь.

— Бессовестно рано по меркам последних недель. Стажер молодец. Завтра планирую уйти в шесть.

— Ничего себе! — делано поражается она, и мне становится смешно. — Кирилл Платонович, вам за что зарплату платят? Неужели вы собрались работать меньше двенадцати часов в сутки?!

— Свою зарплату в руках я подержу недолго, тут же перечислю ее стажеру. Мужик грамотный, но за копейки вкалывать не станет.

— Ты сам ему платишь?

— Стажировка в суде возможна исключительно на добровольных началах. Очередь из желающих поработать бесплатно не выстроилась, как ты понимаешь. По крайней мере возле арбитража я ничего подобного не видел.

— Про нового официального помощника новостей нет?

— Пока молчат.

— Ясно…

— Следующие несколько дней поживешь со мной, — перевожу тему.

— Конечно, — безропотно соглашается, не задавая вопросов. — Как скажешь. Только за вещами бы заехать, у меня с собой лишь косметичка. Если тебе не трудно сделать крюк.

— Не трудно.

Она благодарно улыбается, и я отворачиваюсь. Тянусь за сигаретой.

Кажется, вновь говорю с ней в приказном тоне. Ее безропотность мгновенно напоминает о наших ролях. Об утре возле бассейна, когда она нацепила обворожительную улыбку на свой сладкий рот, в который я так грубо и с таким бешеным удовольствием отымел ее часом ранее.

Я же хотел покорности. Абсолютной покорности.

Никаких обид с ее стороны не было и быть не могло. Делаешь с женщиной, что хочешь, а она все равно улыбается и ластится. Тянется с поцелуями. В ее глазах лишь восхищение и благодарность. Трахаешь любым способом. В любое время. И единственное, чего она боится, это что тебе надоест.

На мгновение зажмуриваюсь, когда дым попадает в глаза.

— Это ради безопасности, — поясняю сухо. — Николай отлично справляется, но в ходе недавних событий я решил, что так будет лучше.

— Ты мог бы просто сказать, ничего не объясняя. Я готова приехать к тебе по первому слову.

— Я знаю.

Повисает пауза.