Без выбора - Марина Кистяева (2018)

- А откуда он у меня возьмется? – она не удержалась от колкости в ответ. Лучше обмениваться ими, чем тонуть в затянувшемся, давящем на плечи молчании. – До тебя у меня никого не было, сам знаешь. Ты же ко мне приходишь уже полуголый. Поэтому-таки да, опыта нет.

- Вот и тренируйся тогда… ууух…

Сдавленный стон заставил Виту снова посмотреть сначала на искаженное болью лицо мужа, а потом быстро устремить взгляд на то, что скрывала рубашка.

Пришёл черед Виты охать.

Даже она, что никогда не видела мужских драк, если только по телевизору, замерла от ужаса. Гематомы – это одно. К ним она была готова. Но они не вызвали бы столько крови.

А вот порезы…

- Рома, Господи, тебя… резали? – других слов не нашлось.

Дрожа всем телом, Вита развела полы рубашки дальше, вытаскивая её из брюк. На груди, почти рядом с соском, над ребрами, две кровавые полоски сбоку и одна на животе. Тонкие надрезы. Их обработали, но некоторые продолжали кровить.

Муж молчал.

Вита шумно сглотнула и снова посмотрела ему в лицо.

Рома смотрел на неё. Пристально, чуть прищурившись.

- Рома, ответь мне, пожалуйста.

- Мы дрались, - с явной неохотой произнес он. – На ножах.

Вита покачнулась, благо вовремя успела выставить одну руку вперед, упереться ей в спинку дивана, иначе упала бы прямо на пораненную грудь Ромы.

В её голове не могло уместиться услышанное.

Драться на ножах…

- Вита, ты чего… Эй, девочка… Тебе плохо? Вита, что болит? Где?

Вопросы посыпались один за другим. Вита лишь успела качнуть головой.

- Всё хорошо, ты… нет-нет, не вставай… подожди, я сейчас раны обработаю…

- Их обработали.

- Но они кровоточат. Может, их… зашить надо?

- Нет. Стянутся. Они поверхностные. Перекись и пластырь творят чудеса.

Виту затошнило, но не от вида крови, а от осознания того, что происходило в жизни Ромы несколькими часами ранее.

Он мог пострадать куда как сильнее.

Господи, его могли убить!

Предположение оказалось настолько шокирующим, обескураживающим, выбивающим почву из-под ног, что мир сдвинулся, сместился. Как? Вита не знала. Не имело значения. Зато она отчетливо поняла, что не может потерять Романа.

Нет-нет. Она мысленно оговорилась! Не так подумала. Не она не может потерять Романа, а…

Ой, да какая разница!

Ей нужен пластырь. И перекись. Так сказал Рома.

Со своей амбивалентностью она разберется потом.

Наверное…

Вита больше ничего не спрашивала. Ей необходимо несколько минут тишины. Иначе у неё в голове что-то лопнет, взорвется.

Рома тоже ничего не говорил. Даже стона не сорвалось с его губ, пока она обрабатывала раны. Вита ещё раз сходила на кухню, нашла полотенце, кухонный небольшой тазик, налила воды в него и снова в гостиную.

Смыть кровь, убрать следы боли Романа.

Рома позволил обтереть себя. Вита выжимала полотенце, вода стремительно алела в тазике.

Когда на теле мужа практически не осталось кровавых полос и размывов, Вита кинула полотенце в тазик, опустила его на пол и присела на краешек дивана. Создавалось впечатление, что из неё разом забрали все жизненные силы. Даже спина взмокла.

- Ром, кто тебя порезал? – негромко снова поинтересовалась она, не глядя на мужа. И всё же не выдержала, повернула голову.

Роман как раз смотрел на неё. Не улыбаясь. Очень внимательно. Волосы взлохмачены, непослушная челка взмокла и растрепалась по лбу. На лбу также виднелись капельки пота. Несмотря на то, что Рома не стонал, не издал ни единого звука, ему было адски больно.

Вита из последних сил сдерживала слезы.

- Тебе важно знать? – на удивление спокойно ответил вопросом на вопрос Рома.

Вита кивнула.

- Да.

- Ферзь.

- Ферзь? – брови девушки сошлись на переносице. – Не понимаю. Это такая… кличка у мужчины?