Все по-настоящему - Юлия Резник (2020)

На заднем плане идет вечерний выпуск новостей, ведущая бодрым голосом рассказывает о новом китайском вирусе, постепенно захватывающем планету, а я ведь тоже, кажется, не здоров. Ведь с того момента, как узнал о Таткиных интригах, прошло уже три недели, а я до сих пор не нашел в себе силы поставить точку во всем этом дерьме. Я даже не знаю, что может стать этот самой точкой. Логичней всего, конечно, развод. Но я даже думать о нем не хочу. Буквально за какие-то дни… недели… Татка полностью разрушила мою прежнюю жизнь и воздвигла на ее месте что-то совершенно новое, то, что у меня не поднимается рука ломать.

— Если ты забыл, могу тебе напомнить, что это ты предложил сохранить наш брак. Я лишь согласилась попробовать сделать это.

— Да! Признаю. Был дураком… Но ведь на это ты и рассчитывала?

Татка перекидывает ноги на пол и резко встает с дивана.

— Я тебя не понимаю, Клим. Совершенно.

— Твои родственники рассказали мне презабавную историю. Ну, знаешь, о том фото, что ты мне подарила.

— И что же они тебе рассказали?

— То, что ты, оказывается, с десяти лет вынашивала план женить меня на себе. — Татка вздрагивает и замирает посреди комнаты, опустив плечи низко-низко. Что это, если не признание вины? — Скажешь, нет?

— Нет. — Татка оборачивается и качает головой из стороны в сторону. — Ничего подобного. А то, что мы поженились, ты в курсе — случайность чистой воды.

— Каких только не бывает случайностей, когда твоя тетушка — директор ЗАГСа, правда?

— Постой… Что ты хочешь этим сказать?

— О, да брось! Я все знаю… про Жанну Пагасян — невестку брата дяди Гамлета из Одессы.

В пылу ссоры начинаю орать. И это минимум того, что мне хочется сделать. Максимум — встряхнуть ее как следует или… ударить! За то, что она смешала с грязью все, что я, по наивности, считал настоящим, что она оказалась такой же, как все. И вся ее обо мне забота, все то, от чего я сытым котом млел — лишь продуманный план… Чего? Я не знаю. Завоевания пресытившегося и разочаровавшегося по всем направлениям циника? Если так, то она выбрала идеальную выверенную стратегию. Обогреть, приласкать, накормить, позаботиться о том, до чего у самого никогда не доходили руки. Дать почувствовать себя незаменимым…

— О, господи! Только не говори, что… — Татка делает шаг назад и прикладывает ладонь к сердцу. — Только не говори, что ты решил… О, господи!

Со все возрастающей тревогой наблюдаю за ее метаниями по гостиной. Делаю шаг вперед.

— Нет! — пресекая мою попытку подойти ближе, кричит Тата. — Стой, где стоишь.

Мне кажется, еще немного, и она вот-вот заплачет. Не знаете, почему я чувствую себя последним дерьмом? Именно я чувствую!

— Послушай…

— Нет, это ты послушай! А лучше ответь на один вопрос.

— На какой?

— Ты действительно думаешь, что это я все подстроила? Я?!

Признаться, еще несколько минут назад я был в этом абсолютно уверен. Меня уже пытались использовать один раз, и я не хочу повторения!

— Согласись, что такие случайности довольно маловероятны. Уж слишком много всего совпало. Тебе не кажется?

Татка зарывается пальцами в растрепанные белокурые волосы и, к моему удивлению, качает головой.

— Кажется… И в такую случайность действительно трудно поверить. Но, постой… Как долго ты уверен, что я тебя обвела вокруг пальца? Сколько времени прошло с Восьмого марта? Три недели? И все это время ты, считая меня… мерзкой лгуньей… жил со мной бок о бок, спал со мной…

— А что мне надо было делать?! — огрызаюсь и так же, как она, упираю руки в бока, неосознанно копируя ее позу.