— То есть как это — ты не знаешь?! — вскидывает мама черные брови и ненадолго отвлекается от допроса, чтобы отдать новое распоряжение официанту: — Гарик, не надо долмы, просто горячего чая нам…

— Вот так. Я… не делала тест.

— А почему, не подскажешь?

Хороший вопрос. И вот как на него ответить? Пожимаю плечами и сажусь на заботливо отодвинутый официантом стул. С веранды открывается шикарный вид на город. Ему так к лицу весна…

— Татка!

— Да не знаю я! Лучше ты мне скажи — как вам вообще пришло в голову, что я подстроила свадьбу с Климом? Вы… зачем ему такое сказали? Про тетю Жанну… и вообще?

— Да мы ж пошутили, Тат… Все знают, что ты никогда бы такого не сделала!

— Но ему-то откуда об этом знать?! — в отчаянии зарываюсь ладонями в волосы.

— Постой-постой! Вы что, поругались? Он обвинил тебя в том, что ты… специально?!

— Господи, мама, почему тебя это так удивляет? Вы же сами ему это дали понять!

— Ну и дела… — мама приподнимает брови и медленно-медленно качает головой из стороны в сторону. — Тат, — кладет ладонь поверх моей лежащей на столе руки, — а давай мы попробуем ему все объяснить?

— Не нужно. Мы уже поговорили, и Клим даже вроде бы мне поверил, но… Ты знаешь, как он женился? Тогда, помнишь, в первый раз?

— Когда ты проревела неделю? Как такое забыть!

С губ срывается истеричный смешок, потому что мама ведь ничуть не преувеличила. Когда я узнала, что Клим женится, то выплакала себе все глаза. Мне тогда казалось, что жизнь остановилась, потеряла всякий смысл… Даже не знаю, как пережила это.

— Его бывшая соврала, что беременна. Вот он на ней и женился…

— И какая здесь связь?

— Самая прямая! Разве ты не понимаешь?! Я не хочу удерживать его рядом ребенком, как это сделала та… гадина.

— Что за глупости, Тат? Ты же сама говоришь, что никакого ребенка не было.

— Да, но это сработало!

— Послушай, от того, что ты будешь делать вид, будто не замечаешь очевидного, и бежать от реальности, она ведь не изменится, Тат. И беременность твоя не рассосется. Зачем же прятать голову в песок, рисковать здоровьем малыша…

— Почему сразу рисковать? — вскидываюсь моментально.

— Кто из нас врач, Татка? Ты же понимаешь, чем старше роженица, там больше вероятность осложнений. А ты еще и первородящая. Да тебя обследовать вдоль и поперек надо!

Слова матери не на шутку меня пугают даже несмотря на то, что, как врач, я действительно понимаю, что на самом деле все обстоит не настолько критично. Во рту моментально пересыхает.

— Знаешь что? Давай позвоним Нине Давидовне… Она — отличный гинеколог, уж не сомневайся. Ну, что молчишь? Звонить?

Мама… Моя хорошая, любимая мама… Самая лучшая на всей планете. А я? Какой буду матерью я? И буду ли? Я так напугана. Что, если мои подозрения подтвердятся? А если не подтвердятся… что?

— Звони, — шепчу, облизав пересохшие губы.

Нина Давидовна отвечает мгновенно. Они с мамой переходят на армянский, а я, хоть и владею им в совершенстве, почему-то не могу разобрать ни слова. В ушах шумит, сердце колотится и, кажется, меня вот-вот снова стошнит.

— Ну, что она сказала?!

— Что тебе нужно успеть родить до ноября. Потом их роддом закрывают на мойку, — улыбается мама и накрывает мои нервно постукивающие по столу пальцы. — Ну, что смотришь? Ты прикидывала, когда тебе рожать-то?

Я не прикидывала! Я вообще старалась об этом не думать. Но, похоже, что забеременела я практически сразу. Все же не так много было возможностей у моего организма выполнить свою основную функцию. И как только представился случай, он реализовал свой потенциал по максимуму. Биология чистой воды.

— Нет. Говорю же, мам…