Водоворот чужих желаний - Елена Михалкова (2008)

— Ага, дошло… — удовлетворенно протянула Снежана. — Кошелев не зря столько сил вбухал в подготовку к этому тендеру! И один из членов комиссии у Гольц, кажется, прикормленный. У нас была самая низкая цена, поэтому мы и должны были выиграть. А в последний момент стало известно, что фирма с таким же предложением, как и у нас, понизила сумму. Совсем на немного.

— Чуть ниже нашей, — кивнула Катя, прозрев.

— Верно мыслишь, Викулова. А о чем это говорит?

— О том, что они знали, сколько мы предложим.

— Вот ты сама и ответила на свой вопрос, почему Шалимова накинулась на тебя. Все понятно? Один из нас положил себе в карман хорошую денежку за то, что продал информацию фирме-конкуренту.

— И Алла Прохоровна, конечно, убеждена, что это именно я! — с горечью сказала Катя.

Снежана молчала, и Катя подозрительно посмотрела на нее:

— Ты что, тоже так думаешь? Снежан, я даже не знаю, о каких суммах идет речь! Я офис-менеджер, ты не забыла? Игорь Сергеевич не делится со мной подробностями продажи компьютеров!

— Все документы через тебя проходили, — пожала плечами Кочетова. — Так что при необходимости ты вполне могла их посмотреть.

— При необходимости любой из нас мог их посмотреть!

— Вот-вот.

Обе замолчали.

— У тебя глаза заплаканные, — примирительно проговорила Катя после паузы. — Может, скажешь, что произошло? Я могу чем-нибудь помочь?

— Потом расскажу: — Кочетова шмыгнула носом. — Ладно, Кать, не обижайся, что я так на тебя… наехала. Я сама вся на нервах, переживаю. Пойдем, работать надо.

— Вот о чем я говорил! — Игорь Сергеевич мотнул бульдожьей головой в сторону кабинета, из которого только что разогнал собственных сотрудников. — Первая склока уже началась. Скоро у меня будет осиное гнездо, а не коллектив.

Кошелев плюхнулся в кресло и сурово воззрился на Капитошина. Тот молчал.

— И ты тоже хорош! — рыкнул на него Игорь Сергеевич, потому что на Наталью Ивановну рыкать было нельзя, а злость требовала выхода. — Я говорил!..

Что именно он говорил, Кошелев не стал уточнять.

— Неприятно, — констатировала Наталья Ивановна. — Давайте подумаем, что делать дальше. Тендер вы проиграли, несмотря на мое содействие, — это обидно, но будут и другие. Куда хуже, на мой взгляд, утечка информации. Если есть дырка, ее надо заткнуть, иначе из нее все время будет что-нибудь вытекать.

Андрей взглянул на маленькую женщину: «Она говорит «вы проиграли» и «мое содействие». Лишний раз напоминает Кошелеву, кто помогал ему и кто виноват в данной ситуации, а заодно открещивается от проигрыша. С холодной головой работает тетка, никаких эмоций, ничего личного. Любопытно, что все мы даже за глаза называем ее «госпожа Гольц», и никак иначе. Есть в ней что-то такое… Железный стержень внутри. Кого бы я ни за что не хотел иметь в своих врагах, так это ее. Но для «Эврики» выгодно, что она играет на нашей стороне».

— Для меня самое плохое состоит в том, — признался Кошелев, — что вместо дружного коллектива я получу свору, в которой каждый подозревает другого. Кто начал скандал, Андрей?

Капитошин пожал плечами. Ответ был очевиден.

— Нет разницы, кто начал скандал, — дипломатично сказал он. — В другой раз его начнет Орлинкова. Или я. Или вы. Вопрос не в этом.

Они с Кошелевым переглянулись. У каждого были свои подозрения о том, кто поспособствовал проигрышу «Эврики», но озвучивать их ни тот, ни другой не торопился.

— Главное — все безосновательно, — поморщился Кошелев, мысленно перебравший собственных сотрудников и пришедший к неприятному выводу: ни одного из них он не знает достаточно, чтобы поручиться за него. «Даже Капитошин не исключение, хотя ему я доверяю больше, чем остальным».

— Можно выяснить, кто именно поработал «кротом», — предложила госпожа Гольц. — Это будет стоить денег, но вы избавитесь от всех подозрений. И от ловушек подобного рода на будущее, что еще важнее.