Черный пудель, рыжий кот, или Свадьба с препятствиями - Елена Михалкова (2015)

И снова получилась не ложь, а без пяти минут чистая правда.

Илюшин приобнял ее за плечи.

– Извини, что пришлось уйти. Больше я такой глупости не совершу. Что-то тут у вас явно пошло не так.

Саша снова засмеялась. Макар даже не представлял, до какой степени верно описывает положение дел.

Вокруг шумели, бестолково топтались у стола, поглядывали на куриные окорочка, заманчиво истекающие прозрачным соком, и на наливку, и на рассыпчатую картошку под зелеными брызгами укропных веточек. Нина Борисовна бережно выставила в центр длинный салатник с красно-желтой пестрой смесью. Похоже, это блюдо представлялось ей совершенным.

– Крабовые палочки! – воодушевился Макар. – При изготовлении которых ни один краб не пострадал. А когда пригласят к столу?

– Мы не можем сесть без Елизаветы Архиповны, – шепотом объяснила Саша.

– Сюда, сюда его катите! – громко распоряжался боксер Валера.

– Не нашли! – страдала Алевтина. – Как же так? Неужели бросила нас?

– Архиповна могла!

– Вернется! Погуляет – и вернется, вот увидите!

– А мы-то как же?

– Есть хочется!

– И выпить!

– Тихо! Пахом Федорович не одобряет!

– Вот пускай дома сидит и не одобряет, – негромко, но внятно пробормотал дядя Гриша.

Назревал бунт.

Галка сидела ни жива ни мертва и с трудом поддерживала светскую беседу с собственным женихом. Ей представлялось, что из кустов вот-вот вынырнет Елизавета Архиповна и обвинительно ткнет в нее желтым пальцем.

Молчаливые мальчишки, похоже, утомившиеся от своих игр, сидели на стульях и невыразительными глазами смотрели на яства. Нина, пожалев, отправила их в дом. Кое-кто проводил их завистливыми взглядами: на кухне оставались запасы жареной курицы.

– Эх, курочка-то стынет!

– …а наливочка-то выдыхается!

«А Елизавета Архиповна все лежит и лежит…»

– О чем задумалась? – внезапно спросил Илюшин.

Саша утратила почву под ногами. Надо было в очередной раз соврать, но как назло, именно в этот момент ее охватила беспомощность. У Макара нюх на вранье. Он все поймет!

Спасла Сашу мать жениха.

– Пахом Федорович! Ужин наш, выходит, отменяется. Нет Елизаветы Архиповны!

Патриарх дернул седыми бровями. Все почтительно примолкли.

– Зачем они советуются со старым маразматиком? – озадаченно прошептал Илюшин.

– Традиция! – пояснила Саша.

– А почему все вокруг стола топчутся?

– Традиция!

– А зачем ждут старушку?

Саша выразительно глянула на него.

– Сам догадаешься или объяснить?

Пахом Федорович тем временем проводил какую-то глубокую внутреннюю работу.

– Нету, значит, Аграфены? – вопросил он.

– Нету, – горестно всплеснул руками Григорий. – Нету голубушки нашей Пелагеи Силантьевны! Бросила нас Гликерия. Не снизошла Матрена Прокофьевна.

– Гриша!

Но патриарха ничто не могло отвлечь от раздумий. Он скрипел, кряхтел и ворочал головой. Больше всего Пахом Федорович напоминал ржавый автомат, в который бросили монетку. И непонятно, то ли сейчас в стакан хлынет газировка, то ли заиграет «Рио-Рита», то ли вообще все разнесет к чертовой бабушке.

– Сейчас покажет кузькину мать! – предупредил Макар.

– Мяу! – вякнул Берендей.

Саша по опыту уже знала, что предсказания Илюшина относительно Сысоевых полностью оправдываются. Тем временем патриарх раздувал щеки и топорщил редкую щетину. Внутри него булькало и хрипело, шестерни вращались уже неостановимо. Чаша весов от «Рио-Риты» и газировки явно склонялась в сторону уничтожения главных сил противника.

– Пусть не показывает! – испугалась Стриж. Происходящее со старцем выглядело все более устрашающим. Кажется, даже Нине стало не по себе.

– Терпи.

– Я не хочу!

– Традиция!

– Макар, останови его!

– Как я его остановлю? Не видишь, у него унутре неонка и думатель!

– У него сейчас будет унутре инфаркт микарда, вот такой рубец!