Черный пудель, рыжий кот, или Свадьба с препятствиями - Елена Михалкова (2015)

– Ты чего, чего? – встревожился Грабарь. – Пьяная?

Он принюхался, но ничего не учуял. Валера сгреб подругу в охапку, подтащил к дивану и мягко сгрузил на продавленные пружины. Рита не сопротивлялась, по опыту зная: если любимый решил куда-то ее перенести, лучше не дергаться.

– А ты! – обвинил Валера, нависая над ней и сжимая кулаки, что относилось, конечно, не к Рите, а к жестокости судьбы. – Ты меня выгнала!

– Я тебя не выгнала. Ты сам ушел!

– Мешок не похвалила!

– Я его не видела!

– Спасибо не сказала! – продолжал Валера перечисление обрушившихся на него ударов судьбы. – Салата не дала! Грубила!

Рита села на диване. Валера подумал и сел рядом. Из этого положения ругаться было неудобно.

– Дурень ты мой, дурень, – вздохнула Рита. – Что ж ты сразу не сказал?

– Что не сказал?

Теперь настала очередь Риты объяснять, за что бедного Грабаря выгнали из дома. Когда она перешла к описанию подъема по лестнице, Валера встал, пересек комнату, зачем-то взял ножку стула и вернулся обратно.

– Ты чего ее схватил? – подозрительно спросила Рита, прервав рассказ.

– Успокаивает.

– А-а-а! Ну ладно.

Она вкратце, стараясь не использовать сложноподчиненных предложений, закончила повествование о событиях праздничного вечера как они виделись ей.

– Я думала, это ты ее убил, – покаянно закончила Рита. Что ни говори, получалось, что она оклеветала невинного человека. Валера мог ее за это и не простить.

Грабарь молчал, сжимая табуретную ножку.

– Валера, а Валера, – позвала Рита, чувствуя несвойственную ей робость.

Любимый не обернулся. На мужественном лице ходили желваки.

– Ну прости! – в отчаянии выдохнула Рита. – Все так сложилось, что я могла думать только на тебя… Я бы никогда…

Валера прервал ее полную покаяния речь, отшвырнув ножку и заключив подругу в объятия.

– Ты! – прогудел он, сжимая ее до хруста в костях. – Ради меня! По крышам! Как Карлсон!

Рита высвободилась и уставилась на него тяжелым взглядом:

– Намекаешь на то, что я толстая?

– Нет! – испугался Валера. Было несколько способов гарантированно вывести любимую из себя, и он знал по печальному опыту, что намек на Ритину полноту – едва ли не самый верный из них. Валера пожалел, что отбросил ножку стула. – Ты красотка!

– Но толстая красотка?

– Неправда!

– С животом и короткими ножками! Как Карлсон!

– Я этого не говорил!

– Но подумал?

Валера осознал, что сейчас его загонят в угол, откуда ему уже не выбраться. Только быстрое изменение стратегии, ошеломляющий внезапный удар мог позволить ему переломить бой в свою пользу. Против Риты, севшей на любимого конька, хирургические приемы были бессильны. Только лом, только грубая сила.

Другой в распоряжении Валеры, в общем-то, и не было.

– Короче, твой папахен ее убил, – мужественно сообщил он.

Рита поменялась в лице.

– Чего?! Грабарь, ты что несешь?

Валера живо выскочил из угла и зайцем помчался на открытое пространство, где его было труднее достать. Фух! кажется, помогло.

– Я его видел, – нанес он последний удар. – Когда старуху мочили.

3

– Ну и где она, наша красотка?

Бабкин обвел взглядом пеструю рыночную толпу. Его проводник по шавловскому царству привел их за неведомой Светланой именно сюда. Макар отчего-то не захотел обращаться за дополнительной информацией к Олегу Сысоеву, и пришлось Сергею снова отыскивать бывшего учителя истории.

Алексей Алексеевич обретался в парке за больницей, на этот раз в компании, среди которой он даже в лохмотьях выглядел так же чужеродно, как гладиолус в мясном ряду.

– Чувачка не обижать, – предупредил Бабкин, едва только историк, завидев нового друга, отделился от троицы своих приятелей и направился к ним.