Голодная пустошь - Лорет Уайт (2019)

— Это Эллиот стал навязывать мне идеи о том, что Дакоту преследовал маньяк-педофил. Я сходила с ума от горя. Мне так хотелось за что-нибудь зацепиться, попытаться что-нибудь сделать, чтобы все наладилось. Но слушать Эллиота было большой ошибкой. Все эти гадости про Кроу Удава… Вы видите, во что превратилась моя жизнь. Так много боли. Так много… Мне очень стыдно за свой поступок.

Тана наклонилась к ней поближе.

— Как вы думаете, почему Эллиот так настаивал, что это не волки? Кто внушил ему мысль, что Дакоту мог убить человек и оставить на растерзание животным? Почему он не счел это несчастным случаем — она ведь могла выпасть из саней, сильно удариться?

Дженни почесала колено.

— Чувство вины, — не сразу сказала она. — Эллиота мучило чувство вины, желание отомстить, злость, что он не смог защитить свою дочь, что позволил ей выйти из палатки. Видите ли… он сильно пил.

— Вы думаете, в ту ночь он мог быть в отключке, поэтому и не услышал криков? — спросила Тана. Ей нравилось, что Бабах не задает вопросов, просто сидит рядом, не мешая ей делать свое дело.

— До меня доходили слухи, что Эллиот пьет все больше и больше, потом отключается. К тому же он страдал провалами в памяти. Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что он пытался обвинить кого-то и снять таким образом вину с себя. — Она поежилась. — Я… я обратилась к психотерапевту. Это она предположила, почему Эллиот так себя вел. Сказала, что я и сама пытаюсь делать то же самое — искать виноватых, валить все на Кроу. И что я не должна себя за это ругать. В таком состоянии люди могут вести себя по-разному, нет каких-то общих правил, но все мы проходим стадию отрицания, и способ справиться у каждого свой.

— Когда он начал пить?

Большая рыжая кошка запрыгнула Дженни на колени, и она принялась гладить животное с таким усердием, будто это стало ее главным делом.

— В городе говорили, что Эллиот завел интрижку на стороне, и когда эта связь распалась, запил уже по-черному.

Тана и Бабах быстро переглянулись.

— Интрижку с кем? — спросила Тана.

— Не знаю.

— Тогда откуда вам известно, что он…

Дженни глубоко вздохнула, отвела взгляд.

— Я подружилась с тем психотерапевтом. Она мне и сообщила. Жена Эллиота тоже ходила к ней. Рассказывала про любовницу, но имени не называла. Сказала, что Реган тоже об этом знает и что Эллиот взял ее на рыбалку, когда порвал с любовницей, потому что хотел загладить вину, снова стать хорошим папой.

Тане вспомнились слова Адди о том, что не следует переходить границы между дружбой и работой, нарушать конфиденциальность пациента, особенно если работаешь в таком малонаселенном месте, как Твин-Риверс. Психотерапевт Дженни перешла эту границу.

— Этот врач все еще в городе?

Дженни покачала головой.

— Она теперь работает в Уайтхорсе.

— Вы не могли бы дать мне ее номер?

— Я… нет, не могу. Я не должна была этого говорить. Прошу, поймите, я не могу.

Тана кивнула. Она выяснит сама. Если нужно, позвонит жене Эллиота.

Они поблагодарили Дженни, та проводила их до двери. Напоследок Тана спросила:

— Значит, никаких следов маньяка не было? Может быть, он оставлял странные рисунки, записки с цитатами из книги?

Дженни внезапно посмотрела Тане в глаза.

— Что-что?

— Дакота не получала записок, в которых были стихи или еще что-нибудь необычное?

— Подождите… подождите здесь. — Она метнулась по коридору в комнату и вскоре вернулась с клочком бумаги.

На нем было нарисовано чудовище, похожее на то, что видел Бабах в книге Дракона Синовски «Голод». Исхудавшее, как труп, существо держало в когтях кровоточащую голову женщины. Под картинкой были выведены слова:

На бесплодной земле души чудовищ наползают,

Изо льда их сердца и налиты кровью глаза их.