Пандемия - Франк Тилье (2016)

– Они поняли это в прошлый четверг, когда мы взяли хакера, – отозвался Франк. – И решили приступить к активным действиям раньше, чем планировали. Может быть, они хотели вынести еще больше блох в ту ночь? Хотели опустошить все виварии, но Амандина им помешала?

Николя был на ногах, расхаживал взад-вперед, держась за подбородок. Он обратился к Жакобу:

– Если предположить, что в их распоряжении зараженные блохи, сколько у них времени, чтобы распространить их?

– По словам Садуина и энтомолога, Xenopsylla cheopis становится заразной примерно на четвертый день после первого кормления зараженной кровью. Тогда она, голодная, принимается кусать что попало и распространять болезнь. Она умирает через промежуток времени от двадцати четырех до сорока восьми часов.

Полицейские переглянулись, потом Шарко посмотрел на схему на белой доске и сделал в уме быстрый подсчет. Результат был устрашающий.

– Иначе говоря, если предположить, что блохи были заражены в четверг, лучший момент для оптимизации распространения чумы – это…

– …сегодняшний вечер. Момент, когда они заразны с наибольшей продолжительностью жизни.

Николя больше не мог устоять на месте. Он кинулся к своему столу, схватил куртку, вернулся к окружному комиссару и показал на имя на белой доске.

– Больше девяноста пяти процентов вероятности, что человек, переодетый птицей, и тот, кто вынес блох – это он: Кристоф Мюрье. Нам нельзя терять ни секунды.

– Хорошо, я займусь бумажными делами с судьей и дам вам команду из антикриминальной бригады через час, – ответил Ламордье. – Это все, что у меня пока есть под рукой. Вы установили, где он живет?

– У нас есть его последний известный адрес. Будем надеяться, что он еще там. Мы знаем также, что у Мюрье есть машина, пикап «форд» девяностого года. Номер у нас есть.

Окружной комиссар снял с доски фотографию Мюрье и внимательно всмотрелся в нее.

– О’кей. Разошлем его портрет как можно скорее, информацию немедленно передадим в министерство, – сказал Ламордье. – Через несколько часов все полицейские Франции, вплоть до уличных регулировщиков, будут искать этот номер, если вы не возьмете Мюрье раньше. Мы их прижмем, и его, и Саважа. Где бы они ни были.

Он обратился к капитану:

– Нет ничего хуже загнанного зверя. Будьте настороже и поймайте скорее этого негодяя.

101

Операция готовилась спешно.

Ламордье смог собрать команду из пяти членов антикриминальной бригады. С Николя, Бертраном и Франком всего их было восемь. Жак Леваллуа остался в офисе, чтобы заняться другими линиями расследования.

Не было ни планировки, ни наблюдения, ни изучения местности. Только люди, вооруженные винтовками или «зиг-зауэрами» – кроме Николя, – защищенные пуленепробиваемыми жилетами, в этот полуденный час приближались к гигантской автомобильной свалке. Гора покореженного железа, зажатая между заводами и автострадой, на периферии Масси, в парижском предместье. Место было мрачное, серое, гнетущее. Люди из Института Пастера приехали вслед за полицейскими машинами. Они ждали поодаль, в своих автомобилях, готовые вмешаться в случае необходимости.

Моросило, мелкий дождик леденил лица. Просветы чередовались в небе с темными тучами, под которыми тускнели краски, стирались контрасты и сглаживались рельефы. Плотная группа полицейских миновала высокую решетку, потом большие листы зеленоватого железа, заменявшие стену, и оказалась у ворот, запертых на висячий замок. Полицейские сбили его в считаные секунды, осмотрелись и разделились на две группы.