Темная сторона души - Елена Михалкова (2008)

– Пусть будут голубки, чтобы тебе было понятнее, мой непросвещенный друг, – вздохнул Илюшин, придавая физиономии выражение высокомерного превосходства.

– Я щас из тебя самого сделаю червячка-миномуси! – пообещал Бабкин, придвигаясь к нему. – И трудиться особенно не придется – ты и так худой, как червяк.

Макар хохотнул и умчался из дома, перепрыгнув через две ступеньки на крыльце.

«Взрослый парень, а ведет себя как мальчишка, – вздохнула Дарья Олеговна, глядя ему вслед. – Но вообще-то и Сережа такой же… А, бог с ними, с обоими. Лишь бы зубами во сне не скрипели».

На этой удивительно логичной для себя мысли она остановилась и обернулась к сараю. Дверь скрипит, как же она могла забыть! И тетушка Сергея направилась за масленкой.

Илюшин зашел к соседям безо всяких церемоний, потому что калитка была открыта. С заднего двора доносился стук топора, и Макар направился туда. Завернув за угол, он остановился и с интересом воззрился на открывшуюся его глазам картину.

Липа Сергеевна, маленькая костлявая женщина, колола дрова. Она негромко шмыгала, поднимала топор и резко опускала его на стоящее перед ней полено. «Кряк», – говорило полено и разваливалось. Иван Петрович относил дрова в сторону, под навес, а его супруга принималась за новое полено.

Макар поздоровался и пять минут распинался перед супругами, предлагая услужить им и привезти из города что-нибудь необходимое. Старики улыбались, переглядывались и благодарили. В результате Макар унес с собой пожелание привезти четыре пары хороших резиновых перчаток и заходить к ним почаще.

– Ну что, составил свое мнение, выдающийся сыщик? – скептически спросил Бабкин, занявший диванчик Макара. – Нормальные старики, что бы ты там ни говорил.

– Да, миляги, – нехотя признал Илюшин. – Я ошибался, полагая их кровососами. И похоже, что очень заботятся друг о друге. Между прочим, ты знал, что старушка Липа управляется с топором легко и непринужденно?

– Понятия не имел. Я думал, у них муж дрова колет.

– Так ведь у Ивана Петровича поясница больная, – высунулась тетушка Дарья из соседней комнаты. – Он вообще на ладан дышит… Вот уже двадцать лет.

– А ты не подслушивай! – быстро обернулся к ней Бабкин, и Дарья Олеговна исчезла. – Миляги милягами, Макар, но ключ от своей бани они Балуковым дали. Не могут же они не знать, как их баню используют.

– Я как раз и собираюсь выяснить, – туманно высказался Макар и повесил сумку с вещами на плечо. – Вези меня, мой верный Буцефал.

– Хорошо хоть, что не Росинант… – фыркнул Бабкин. – Насколько мне помнится, тот был жалкой клячей.

Глава 19

Илюшин не рассказывал Бабкину о цели своей поездки, но Сергей понимал, что Макар собирается выяснять детали биографий тех, кто окружал Ледянину в последнюю неделю ее жизни.

«Не получится у него ничего, – думал он с пессимизмом. – Все люди – на виду, ничего не скрывают. Кроме Балуковых. Но и у тех ничего криминального – один пакостный разврат. Несерьезно это все, детская игра. Точно, Макар просто заигрался, хочет из ничего преступление раскрыть».

Если Макар и впрямь собирался заниматься именно раскапыванием фактов, в чем Бабкин был уверен, поскольку перед отъездом Илюшин узнал у тетушки и записал на бумажке фамилию Липы Сергеевны и Ивана Петровича – Мещеряковы, то обратно не скоро вернется. «С нужными людьми связаться – день, – прикинул Сергей. – Дождаться, пока они все выяснят, – два. И сюда добраться – три. Значит, Макар должен быть в Игошине в лучшем случае через четыре дня, то есть в пятницу. А скорее всего, через неделю, потому что на каком-нибудь этапе обязательно получатся задержки».

Поэтому, услышав в среду позвякивание велосипедного звонка, выглянув в окно и обнаружив гордо восседающего на стареньком велосипеде Макара, Бабкин от изумления уронил ложку в борщ и забрызгал тетушкин передник.