Знак Истинного Пути - Елена Михалкова (2013)

Он в категорической форме потребовал от Евгении Генриховны, чтобы духу его папаши в особняке не было. Все-таки, кричал он, это его отец, а не ее, и он сам будет решать вопросы со своими родственниками. Он прекрасно понимает, какой совестливый человек его сестра. Так пусть она даст этому… этому ничтожеству денег, и сам он тоже даст, но затем закроет дверь за Сергеем Кирилловичем Бобровым, раз и навсегда успокоив свою совесть. Потом в разговор вмешалась и Алла Дмитриевна, супруги уже вдвоем долго выступали перед госпожой Гольц, объясняя ей всю бестактность ее поступка. И тогда их Женечка, милая Женечка, с которой они так хорошо жили все предыдущие годы, предложила:

– Если ты, Игорь, не хочешь общаться со своим отцом, то вы с Аллочкой можете вернуться в ее квартиру. Я не настаиваю на том, чтобы вы мирились с проживанием неприятных вам людей в моем доме. И конечно же, я нисколько не обижусь и прекрасно пойму ваш выбор, если вы так и решите сделать. Подумайте, мои дорогие. А пока Сергей Кириллович переночует в голубой комнате.

И ушла с любезной улыбкой, оставив супругов Бобровых оправляться от нанесенного удара.

С тех пор Бобров-старший остался при ней. Правда, особняку он предпочел маленький гостевой домик, в котором много лет назад жила его бывшая жена. К сыну и невестке он проникся презрением и не упускал случая уколоть их. Игорь Сергеевич, которому старик был как бельмо на глазу, изыскивал способы извести папочку, да все никак не мог изыскать. И вот в доме появилась Илона Ветрова… Дальнейшее Сергей Бабкин уже знал.

Домик и в самом деле был маленький, но очень аккуратный. Слева от прихожей находилась кухонька, а прямо – чистая комната с диваном, столом и гордо стоявшим на нем старым черным радиоприемником.

– Хорошая вещь, – заметив взгляд Бабкина, проворчал старик. – Все, что нужно, ловит. А всякие современные выкрутасы, телевизоры например, – так, блажь пустая. От них один мусор в голове.

Бабкин внимательно изучал Сергея Кирилловича, о котором столько узнал за последний час. Перед ним стоял старый, но крепкий еще человек с настороженным морщинистым лицом. Одет он был несколько неопрятно, но в домике царила чистота.

– Вы сами так за домом хорошо следите? – рискнул спросить Бабкин.

– А кто же? – хмыкнул старик. – Не эта же… – применил он крепкое словцо, – которую хахаль придушил.

– А кто у нее хахаль?

– Да все у нее в хахалях! – рявкнул старик. – Проститутку взяли в дом! Странно, как она настоящий бордель не развела у них. Хотя, может, и развела – мне отсюда не видно. Я бы и не удивился. С такими-то хозяевами!

Бабкин подумал, что Сергей Кириллович без особой благодарности отзывается о тех, кто дал ему приют, а Бобров-старший продолжал:

– Я ее, курву, сам бы пришлепнул, да возраст не тот. Она ведь, стерва, что вытворяла! Вы слышали?

Бабкин неопределенно помотал головой.

– Ну так я вам скажу! Сиськами голыми передо мной трясла и жопой своей вертела. Хотела, поди, чтобы я на нее набросился, а тут они бы меня в дурку-то и упекли. А то и чего похлеще – в тюрьму. Нет, голубчики, Боброва так просто, голыми руками, не возьмешь! Бобров сам кого хочешь за яйца схватит! Да ладно, хватит разговоры разговаривать. Ты из милиции ведь пришел, так? Ну, давай спрашивай, чего надо.

Бабкин помнил, что Бобров, по его словам, во время убийства слушал радио – литературные чтения. Однако одного утверждения деда для алиби маловато. Сыщик заготовил много вопросов, но сейчас, глядя на старика, не знал, с какой стороны к нему подступиться.

– Хватит молчать, – прервал его размышления Сергей Кириллович. – Садись за стол. Ты, поди, хочешь узнать, не я ли эту дрянь прикончил?

Бабкину ничего не оставалось, как кивнуть.

– Ну так я тебе скажу, – продолжал старик. – Нет, не я. Если б я решил ее жизни лишить, мне бы веревка не потребовалась. Я б ее голыми руками задушил!