Пришедшая с туманом - Лена Обухова (2019)

Вот поэтому я и потеряла интерес к подъемам и нарядам. Вступающая в свои права зима с сокращением светового дня и усилением холодов еще больше портила настроение. И сегодня я решила не вылезать из-под одеяла.

Не дождавшись ответа, Охотник вздохнул, взял со стола поднос и встал с ним надо мной. Стоял неподвижно, как каменное изваяние, пока мне не стало стыдно, и я не зашевелилась, садясь. Но даже когда я приняла подобающую позу, он продолжил держать поднос в руках.

– Ну что еще?

– Ножки у этой штуки разложи, – с убийственной серьезностью велел он.

Я не сдержала смешок и сделала, как он велел. Охотник водрузил передо мной столик и сел рядом на кровать. Я тут же потянулась к румяной булочке, разломила ее и намазала паштетом, потому что есть на самом деле хотелось.

– Лора, чего ты скисла? Ты не виновата в том, что случилось с Нергардом. Он сам связался с этой Ведьмой – неважно по каким причинам. Ты даже никому ничего не рассказывала, Котон сам пронюхал.

– Но Нергард этого не знает, – мрачно объяснила я. – Он думает, что я донесла на него. Что я предала его.

– Предала? – Охотник поморщился. – Лора, ты ему в верности не клялась. И у тебя не было выбора. Даже если бы ты действительно донесла на него – это было бы правильным решением. Нас ведь для того туда и отправили.

Я медленно жевала и одновременно ковыряла пальцами оставшуюся булочку, не глядя на друга. В горле встал ком, и пришлось сделать глоток воды, чтобы протолкнуть его.

– Он знал, что так будет, понимаешь? – все еще не глядя на Охотника, объяснила я. – С самого начала знал, что мне суждено погубить его. Поэтому Соланж была готова сжечь меня в той деревне: она пыталась защитить его. А он… Он просто принял это как свою судьбу и относился ко мне хорошо.

Даже слишком хорошо, мысленно добавила я, но вслух произносить не стала: не хотелось делиться с Охотником содержанием последнего разговора с лордом. Внутри и так все переворачивалось, когда я думала о том, как все выглядело для Нергарда. Впервые за много лет он начинает испытывать какие-то чувства к девушке, открывается ей, а она отталкивает его и на следующий день сдает гвардейцам, обрекая на смертную казнь.

Я снова горестно вздохнула.

– Как думаешь, такие вещи действительно где-то предопределены? И ничего нельзя сделать? Как сказал сам Нергард: с судьбой не спорят. Но кто определяет нашу судьбу? Боги?

Охотник пожал плечами и подцепил с одной из маленьких тарелочек на подносе кусочек вяленного мяса, который я игнорировала, задумчиво прожевал и только тогда ответил:

– Я не знаю, Лора. Там, где я вырос, поклонялись четырем богам, но как я потом понял, даже не все жрецы верили в их существование. Тот жрец, за которого выдали замуж мою сестру, как я слышал, пытался убедить Совет Жрецов в том, что наши боги – всего лишь другая раса, от смешения с которой появились жрецы и маги – люди, обладающие Силой. Всего в моем мире существовало двенадцать крупных культов разных богов. Потом я попал сюда. Здесь свои боги, тоже почти с десяток наберется. Но какие истинные, а какие ложные? Есть ли вообще среди них настоящие боги или все это просто выдумка, созданная одними людьми, чтобы управлять другими, а на самом деле нет над нами никого? И мы сами творим свою судьбу? Я не знаю.

– Хорошо бы сами. Тогда можно что-то изменить. Я не хочу, чтобы он умер.

– Они тянут уже две недели, – осторожно заметил Охотник. – Мне кажется, молодой король по-своему привязан к Нергарду, поэтому не торопится отдавать его под суд. Наверное, ищет способ избежать смертной казни. Так что еще ничего не решено.

– Я не буду свидетельствовать против него, – тихо, но твердо заявила я. – Когда дело дойдет до суда и допросов, скажу, что Котон солгал, а я ничего такого не видела и тебе не говорила! И пусть докажет, что было иначе. А что до сих пор молчала – так меня запугали, обещали сжечь, если буду говорить обратное.

– Лора…