— И вот ещё что! — Подскакиваю к нему, испытывая ещё одну навязчивую потребность — хорошенько ему врезать. — Вам вообще не надо меня узнавать. Ни сейчас и никогда! Будьте так любезны, в следующий раз приглашайте на завтрак свою невесту. Или любовницу, или кого угодно, а я на вас просто работаю!

Выпалив в окаменевшее лицо Тёмного всё, что собиралась выпалить, я выскакиваю из комнаты, проношусь по коридору, метеором спускаюсь по лестнице и через холл бросаюсь прочь.

Прочь из этого дома.

Прочь от Гаранора Хороса!

ГЛАВА 22

Эления

В себя прихожу уже в аэрокаре и первые секунды даже не понимаю, как вообще в нём оказалась. Когда уже успела вызвать такси? Перевожу взгляд на сейт, который судорожно сжимаю в руке, и облегчённо выдыхаю. Вот они, все данные о вызове машины. Я лечу домой (если так можно назвать квартиру, которую снял для меня этот хищник), к Лите, а не на очередную фотосессию к какому-нибудь безбашенному торчку.

Во что вообще превратилась моя жизнь?

Остаток дня проходит точно также. Я то глубоко погружаюсь в себя, в свои мысли, настолько глубоко, что ухитряюсь потерять связь с реальностью, то меня резко выбрасывает в здесь и сейчас, и первые мгновения я тщетно пытаюсь понять, где и с кем нахожусь.

Может, это остаточное воздействие на мой организм той наркотической дряни?

Или, скорее, всё из-за Хороса. Из-за его йоргового предложения.

Эления, я уверен, вы будете счастливы стать моей любовницей. Не благодарите за оказанную вам честь, не стоит. Просто помните, кто вас облагодетельствовал, и гордитесь этим.

Так он не сказал, но именно этот смысл скрывался в его словах.

Гад! Какой же он гад!!!

Ненавижу! Ненавижу, ненавижу и… И я готова ещё тысячу раз повторить это слово. И повторяю! Пока добрых полчаса стою под душем, не понимая, то ли это горячие струи стекают по моим щекам, то ли лицо обжигают слёзы, которых быть не должно.

Нашла, из-за кого тут страдать!

Я продолжаю мысленно вспоминать о своей ненависти к высшему, пока Дина поит меня какими-то успокаивающими травами, а заодно и себя тоже, рассказывая, как она за меня переживала.

— Меня никогда так не трясло. И даже после того, как позвонил сонор Хорос и сказал, что с тобой всё в порядке, я всё равно никак не могла заставить себя не волноваться. Он ведь ничего мне не объяснил. Лен, что вчера произошло?

Язык ни в какую не желает шевелиться, но я всё же нахожу в себе силы и рассказываю Дине. Нет, не правду, просто объясняю, что один из моих знакомых неудачно пошутил, прикинувшись Ксанором, а так всё в порядке.

Всё, как всегда, мать его, замечательно.

Ну вот, я снова ругаюсь. А ведь раньше такого себе почти не позволяла.

Я сижу на кухне, закутавшись в махровый халат, разомлевшая после горячего душа, от ароматного напитка, который не спеша в себя вливаю, и держу на руках свою малышку, не желая её отпускать, хоть Лита так и норовит вырваться. Ей хочется играть, а не подрабатывать антидепрессантом для горе-мамаши. Но я не готова с ней расстаться, поэтому позволяю ей дотянуться до бархатной коробочки, которую вчера доставил курьер от Ксанора, и заняться её тщательным досмотром.

Малышка вертит её в руках, умудряется нащупать неприметную на первый взгляд кнопку и пищит от восторга, когда подарок плавно раскрывается. На подушечке из светлого атласа лежит кулон с необычным тёмным камнем, оплетённый не то белым золотом, не то серебром с вкраплением крошечных прозрачных камней, и к нему серёжки с такими же камнями, только поменьше.