Требуется невеста, или охота на светлую - Валерия Чернованова (2020)

— Ксанор, я задал тебе вопрос. Кто её забрал и почему? — чувствуя, как раздражение рвётся наружу, нарушаю затянувшуюся тишину.

— Это машина одного ублюдка, — нехотя отзывается брат.

— А поконкретнее? Ублюдков в Кадрисе много.

— Виталя Медины. Ленни познакомилась с ним на одной вечеринке. — Он с силой сжимает кулаки. — Я их познакомил.

Внутри уже вовсю полыхает злость, которую с каждой секундой становится всё труднее в себе давить.

— Зачем она могла ему понадобиться?

Брат шипит проклятие.

— Да йорг его знает! Он иногда закидывается дурью и в такие моменты становится неуправляем.

— Если с ней что-нибудь случится…

Теперь уже мне хочется сжать кулаки. На шее Ксанора, пока у него не начнут хрустеть позвонки.

— С каких это пор ты стал проявлять заботу о Светлых? — вскидывается отцовское недоразумение.

С тех самый, как помешался на одной фее-самозванке.

Вслух же, взяв себя в руки (или по крайней мере попытавшись это сделать), говорю:

— Эления работает на меня, а я забочусь о своих сотрудниках.

— О репутации ты своей заботишься и боишься скандалов, — огрызается брат.

Я не спешу его разубеждать. Пусть думает, что я о себе беспокоюсь. А я ведь действительно о себе беспокоюсь… О том, что не смогу сдержаться, когда доберусь до твари, осмелившейся выкрасть Элению.

Интересно, как Грассора отнесётся к правителю-убийце?

Остаток пути молчим. Я просто не в состоянии с ним сейчас говорить, потому что желание прибить распространяется и на брата.

Вот зачем нужно было знакомить её с такой мразью?!

Несмотря на час пик, нам удаётся избежать пробок, хоть даже те пятнадцать-двадцать минут, которые потратили, чтобы добраться до элитной многоэтажки, кажутся мне вечностью.

— Номер квартиры?

— Не помню, — яростно сплёвывает брат, а потом добавляет, кривясь: — Но помню этаж. Сто двадцатый.

И мы, рассыпавшись тьмой, переносимся вниз. Ксанор напряжённо оглядывается, втягивает носом воздух, я и делаю то же самое.

Светлая здесь. Я чувствую её запах, вот только не могу понять, за которой из дверей её прячут.

— Ну? — уже едва ли не рычу.

— Туда! — Брат бросается вперёд по коридору.

Я за ним, впитывая в себя аромат её кожи. Ещё одна дверь, за ней другая — хочется выломать к йоргам каждую, пока мы не останавливаемся у последней.

— Вот его квартира.

Это и так очевидно. Я чувствую, знаю, что она там. За толстой перегородкой, которая рассыпается у нас на глазах жалким крошевом. Тьма ползёт по двери, разъедая её, испепеляя, и если мы опоздали… То же самое случится с похитителем Ленни.

Ксанор врывается первым, я мешкаю с мгновение — душу раздирает страх. Я боюсь того, что могу там увидеть. Если его дружок сделал Элении больно…

Сбросив с себя оцепенение, бросаюсь следом и столбенею.

Лофт, в котором живёт этот урод, больше напоминает фотостудию. Вернее, это и есть фотостудия, а моделью йоргов фотограф решил сделать мою Элению. Она сидит на возвышении, к которому ведут ступени, и жмурится от пронзительного, направленного на неё света. Сидит, сжавшись в комок, с лицом, мокрым от слёз. Крылья — единственное, что скрывает её наготу. А это животное, Медина, как ни в чём не бывало её фотографирует.

Выродок.

— Ну же, детка, хотя бы одну улыбку. Расслабься и покажи, что там прячется под твоими крылышками.

Нас он замечает не сразу — громкая музыка поглощает звуки. Только когда Ксанор кладёт руку ему на плечо и резко разворачивает к себе, фотограф вздрагивает и роняет на пол фотокамеру. Сказать ничего не успевает: первый же удар, прилетевший подонку в челюсть, отбрасывает его от Ксанора на несколько метров.

Брезгливо стряхнув с костяшек пальцев капли крови, брат подходит к отползающему на заднице фотографу.