Спящие красавицы - Стивен Кинг (2018)

Шеннон Паркс предложила Клинту переспать с ней, а он отказался. Вот каким он был верным.

Но… таким ему и полагалось быть. Разве дают медаль за то, что ты держишь слово и не увиливаешь от взятых на себя обязательств?

– Босс? Слышите меня?

– Я еще задержусь, Линни. Нужно кое-что сделать.

– Принято. А что такое?

На этот вопрос Лайла предпочла не отвечать.

– Клинт должен вернуться в тюрьму. Немного поспит и поедет. Позвони ему около восьми, хорошо? Убедись, что он встал, и попроси проверить миссис Рэнсом, когда будет выезжать. Напомни, что он должен позаботиться о ней. Он знает, о чем речь.

– Хорошо. Быть будильником – не по моей части, но я готова попробовать. Лайла, с вами все в…

– Конец связи.

Лайла повесила микрофон на место. На востоке чуть теплился пятничный рассвет. Начинался новый день. Похоже, дождливый, очень подходящий для тех, кто любит вздремнуть после обеда. На пассажирском сиденье лежали атрибуты ее профессии: фотоаппарат, планшет с зажимом, радар, стянутые резинкой пачки флаеров, книжка штрафных квитанций. Она взяла ее, оторвала верхнюю страницу, на обратной стороне поверху написала заглавными буквами имя мужа, а ниже: Положи меня, Платину, миссис Рэнсом и Молли в один из пустующих домов. Охраняй нас. Может, оттуда не возвращаются, но как знать? – Она остановилась, задумавшись (думать было тяжело), потом добавила: Люблю вас обоих. Нарисовала сердечко (банально, но что с того?) и расписалась. Взяла скрепку из маленького пластмассового контейнера, лежавшего в бардачке, и прикрепила записку к нагрудному карману. Когда она была маленькой девочкой, мать каждый понедельник прикрепляла так к ее рубашке заклеенный конверт с деньгами на питание в школе. Лайла этого не помнила, но мать ей рассказала.

Покончив с этим, она откинулась на сиденье и закрыла глаза. Сон обрушился на нее, как черный локомотив, мчавшийся с выключенным прожектором, и какое же это было облегчение. Блаженное облегчение.

Первые паутинки выросли из лица Лайлы и нежно погладили кожу.

Часть вторая

Я посплю, когда умру

Не важно, если я немного устаю.

Поспать успею я, когда умру.

Уоррен Зивон

Хлипкие старые доски крыльца прогибаются и стонут под ботинками Лайлы. Сильный весенний ветер гнет к земле поле лисохвоста, в которое превратилась лужайка перед ее домом, и шум этот приятен слуху. Сочная зелень лисохвоста кажется невероятной. Лайла смотрит в ту сторону, откуда пришла, и видит молодые деревца, пробившиеся сквозь растрескавшийся асфальт Тримейн-стрит. Они качаются на ветру, словно стрелки свихнувшихся часов, пойманные между двенадцатью и часом. Над головой – синее небо. На подъездной дорожке дома миссис Рэнсом стоит на спущенных колесах патрульный автомобиль Лайлы, ржавый, с распахнутой водительской дверцей.

Как она сюда попала?

Не важно, говорит она себе. Это сон. Не бери в голову.

Она входит в дом и останавливается, разглядывая то, что осталось от столовой, которой давно уже никто не пользовался: окна разбиты, порывы ветра раздувают порванные занавески, скопившиеся за годы опавшие листья почти достигают заплесневелой столешницы. Воняет гнильем. Шагая по прихожей, Лайла думает, что этот сон – возможно, путешествие во времени.

Кусочки потолка гостиной усеяли ковер, словно лунные камни. Телевизор с плоским экраном по-прежнему закреплен на стене, но экран изогнулся и вспучился, словно его поджаривали на огне.

Грязь и пыль выбелили сдвижные стеклянные двери, сделав их матовыми. Лайла сдвигает правую дверь, и та со скрипом ползет по прогнившей резине.

– Джаред? – зовет Лайла. – Клинт?

Они были здесь прошлым вечером, сидели за столом, который сейчас лежит на боку. Желтые сорняки возвышаются по краю деревянного настила у бассейна, лезут между досок. Площадка для барбекю, где они так часто ужинали летними вечерами, заросла полностью.