Сад костей - Тесс Герритсен (2018)

Он абсолютно разрознен. Занимающаяся перевозкой фирма, услугами которой я воспользовался, неохотно рассовала все по коробкам. Эти старые газеты датируются годами с тысяча восемьсот сорокового по тысяча девятьсот десятый. Но сложены совершенно беспорядочно. Готов поклясться — здесь найдутся газеты и подревнее, но, чтобы найти их, нужно открыть все коробки. На их просмотр у нас может уйти несколько недель.

Глядя на выпуск «Бостон дэйли эдвергайзер» от 10 января 1840 года, Джулия внезапно отметила, что старик сказал «у нас». Она подняла глаза.

— Прошу прощения, господин Пейдж, но я не планировала оставаться у вас надолго. Не могли бы вы просто показать мне, что вам удалось найти о моем доме.

— Ах да, о доме Хильды. — К ее удивлению, старик, стуча палкой по деревянному полу, двинулся прочь. -

Построен в тысяча восемьсот восьмидесятом, — прокричал он, направляясь в соседнюю комнату. — Для одной из моих прародительниц по имени Маргарет Тейт Пейдж.

Джулия последовала за Генри на кухню, которая выглядела так, будто не обновлялась с пятидесятых годов.

Шкафы были покрыты грязными разводами, плита — забрызгана жиром и еще какой-то жидкостью, похожей на соус для спагетти. Порывшись в холодильнике, Генри вынул оттуда бутылку белого вина.

— Дом передавался по наследству из поколения в поколение. И все мы такие же барахольщики, как Хильда, — признался он, загоняя штопор в пробку. — А посему нам достались эти документальные сокровища. Все эти годы дом принадлежал нашему роду. — Пробка выскочила из бутылки, и Генри поднял глаза на Джулию. — А потом его купили вы.

— Вероятней всего, кости были захоронены в моем саду еще до тысяча восемьсот восьмидесятого года, — заметила она. — Так мне сказала антрополог из университета. Могила была старше дома.

— Может быть, может быть.

Пейдж вынул из шкафа два винных бокала.

— То, что вы обнаружили в этих коробках, вряд ли расскажет нам хоть что-нибудь о костях. «А я попусту теряю здесь время», — мысленно добавила Джулия.

— Откуда вы знаете? Вы даже ни разу не взглянули на бумаги. Наполнив бокалы, Генри протянул один из них

Джулии.

— Разве выпивать еще не слишком рано? — удивилась она.

— Рано? — Пейдж фыркнул. — Мне восемьдесят девять лет, у меня в погребе хранится четыреста бутылок отличного вина, и я собираюсь допить все до последней капли.

Джулия взяла у него бокал.

— Так о чем мы там говорили? — спросил Пейдж.

— Что могила той женщины старше, чем дом.

— А! — Прихватив бокал, он, шаркая, направился обратно в библиотеку. — Очень даже может быть.

— Так что, похоже, содержимое коробок вряд ли поможет мне узнать, кто она.

Порывшись в бумагах, которые устилали обеденный стол, Пейдж вынул какой-то листок и положил его перед

Джулией.

— Вот, госпожа Хэмилл. Разгадка здесь. Она взглянула на рукописное письмо с датой — двадцатое марта 1888 года. «Дражайшая Маргарет!

Благодарю Вас за искренние и сердечные соболезнования по поводу потери моей дорогой Амелии. Минувшая зима выдалась тяжелой, поскольку едва ли не каждый месяц уносил с собой одного из давних друзей, по болезни или в силу почтенного возраста. И теперь я с глубочайшим унынием размышляю о тех скоротечных годах, которые еще проведу на этом свете.

Сознаю, что, вероятно, нынче выдалась последняя возможность обратиться к непростому предмету, о коем нужно было завести речь давным-давно. У меня не было охоты говорить об этом, ибо я знал, что Ваша тетушка считала благоразумным держать это в тайне.»

Джулия подняла глаза.

— Это было написано в тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году. Захоронение появилось гораздо раньше.

— Читайте дальше, — велел Пейдж.