Аспект дьявола - Крейг Расселл (2019)

– Я – постоянная величина, константа, – продолжил Хоббс. – Я присутствовал в тот момент, когда первые люди зажгли огни, чтобы прогнать тьму. Я был там, потому что я и есть та самая тьма. Я родоначальник всех человеческих страхов, всех амбиций и страстей, но и творчества. Меня называли бесчисленным количеством имен на бесчисленном количестве языков на протяжении веков. Вы полагаете, что я скрываюсь в бессознательном, хорошо, пусть будет так. Мне нравится быть частью бессознательного, потому что в нем обитает зло. Но зло не может просто так таиться, оно рвется наружу. Вы прекрасно знаете, кто я, дорогой Виктор, и вы знаете по крайней мере некоторые мои имена.

2

– Например? – спросил Виктор.

– Ну, например, я неплохо поразвлекся под личиной одного англичанина, – сказал Хоббс. – Тот мой визит еще долго будут помнить. Я сплел паутину сомнений, и те, кто меня ловил, запутывались в ней все больше, пытаясь составить мой портрет и поймать меня.

– Вы хотите сказать, что вы были Джеком Потрошителем? – догадался Виктор.

– И им тоже. Знаете, доктор, у меня есть маленькая прихоть. Всякий раз, когда я оставляю этот мир, я беру с собой слуг, чтобы они развлекали меня в промежутках между жизнями. Теперь я явился за новыми слугами.

– То есть Скала ваш слуга? И Доминик Бартош? И Младек? Вы проникли в их сознание и поработили их?

– Ну, это не совсем так. Конечно, было бы неверно говорить, что я не повлиял на них, и я даже направил их, но то, что они сделали, они сделали сами. Это их выбор, милейший. Что же касается Скалы, то я восхищаюсь его ученическим рвением, из него выйдет прекрасный слуга. Кто меня ищет, тому я всегда протяну руку. И даже сейчас я могу ее протянуть.

Посмотрев на Виктора, Хоббс рассмеялся.

– Давайте поговорим об этом месте, доктор Косарек. Об этом замке. Я выбрал это место. Оно создано для меня. В одном из моих воплощений меня даже пытались замуровать в этих стенах. Вы ведь слышали легенды? Готов подтвердить – они правдивы. Многими веками раньше этот замок был построен как пробка в горлышке ада, чтобы сдержать зло. Но реальность такова, что темное горькое вино, которое глупые люди пытались закупорить, выбило эту пробку. Запереть меня в этих стенах невозможно, они, наоборот, поддерживают меня. Я отдыхаю здесь, ведь мне приходится много трудиться. К примеру, сейчас я снова ношу кожаный фартук, как в Лондоне чуть больше чем полвека назад.

– Вы хотите сказать, что сейчас вы играете роль пражского убийцы?

– И эту роль, и многие другие. Я несу страдания и смерть в бесчисленных формах. Я скрываюсь в тени в Праге. Я скрываюсь в тени везде.

– Но почему вы открылись мне? Почему сейчас?

– Почему я открылся вам? Доктор Косарек, вы искали, где скрывается дьявол, я не мог не оправдать ваши ожидания, и поэтому сделал так, что вы появились в этом замке. Почему сейчас? Потому что наступает темный век, самое интересное время для меня. Впереди отличные развлечения. Будет столько смертей, столько страданий, столько изящно скроенного зла… – Хоббс глубоко вздохнул. – Но кроме того, у меня есть банальная причина задержаться в ваших краях: я кое-то потерял.

– Потеряли? Что?

– Маленькую бусину, белую и блестящую. Роза в стекле… Памятная для меня вещица.

– При каких обстоятельствах вы ее потеряли?

– Эту историю, мой дорогой Виктор, мы припасем для следующей встречи, – нахмурился Хоббс. – Крепкое судно терпит крушение. Ваш пациент умирает, так что мне пора идти. И, кстати, ждите кое-каких новостей. Видите ли, я снова взялся за дело…

Было такое ощущение, что кто-то погасил свет. Скала обмяк в кресле, и Виктор понял, что Хоббс удалился. Бросившись к Скале, он проверил пульс на шее, затем приложил ладонь к его носу. Пульс затихал, дыхание стало редким.