Девушка в лабиринте - Донато Карризи (2019)

Дженко подметил изумление на его лице.

– Это невероятно! – воскликнул он и поставил чашку на столик. Потом порылся в карманах блейзера и вытащил пару белых хлопчатобумажных перчаток. Надел их и взял альбом, бережно, кончиками пальцев. – Идите за мной, – скомандовал он, не добавив ни слова.

Бруно прошел за ним в маленькую комнатку позади зала, которая служила личным кабинетом. Увидел, как старик поставил книжку комиксов на пюпитр.

Мордекай включил лампу на гибком штативе и направил ее на обложку. Потом стал не спеша пролистывать альбом.

– Я слышал, что он существует, но до сих пор не доводилось видеть его собственными глазами.

Дженко так и не понимал, откуда такой восторг, притом что исполнение комикса ему показалось довольно посредственным. Но, видя реакцию эксперта, поздравил себя с удачной мыслью показать Банни Мордекаю Луманну, а не какому-нибудь умничающему продавцу из магазина комиксов.

Низко склонившись над страницами, галерист водил пальцем по контурам рисунков с восторгом историка, обнаружившего драгоценные миниатюры, с волнением ребенка, погрузившегося в журнальчик, только что купленный на собственные сбережения.

– Кролик Банни, – объявил он, словно приветствуя персонажа. – Многие из моих коллег считают, что это легенда… По правде говоря, я и сам временами сомневался.

– Простите, что перебиваю, – вклинился Бруно, выводя старика из транса. – Сомневались в чем? Можете объяснить подробнее?

– Все очень просто, господин Дженко: этот комикс не должен существовать.

Бруно был ошеломлен:

– Что вы имеете в виду?

– По качеству печати, типу бумаги и способу переплета можно со всей вероятностью датировать это издание сороковыми годами прошлого века. В самом деле, кролик Банни – экспериментальный издательский проект того периода… В тот момент индустрия комиксов бурно развивалась. Это подвигало издателей, стремящихся привлечь более широкие слои публики, на поиски новых путей.

– Я вроде бы никогда не слышал о таком персонаже.

– Как бы вы могли о нем слышать? – спросил Луманн. – Банни недолго прожил: как это часто случалось в те времена, сюжет, который не пользовался успехом, был быстро сброшен со счетов и забыт.

– И со временем такие экземпляры превратились в раритеты, за ними стали гоняться, верно? – спросил Бруно, прикидывая, насколько благодаря безумным коллекционерам возросла цена комикса за последние семьдесят лет.

– Это не совсем так, – поправил его галерист. – Комиксы о Банни не редкость, их можно легко найти у любого старьевщика, на любых развалах. Есть только одно исключение: альбом, который вы сегодня принесли мне. – Мордекай повернулся к Дженко, глаза у него блестели. – Это апокриф.

– Не указаны ни автор текста, ни художник, ни издательство, ни типография, – подтвердил Бруно. – Его происхождение никак нельзя проследить.

– И, что еще важнее, когда речь идет о комиксе, отсутствует номер выпуска, – добавил Ломанн. – Это означает, что книжка не входит в серию. Она единственная в своем роде.

– Стало быть, ее ценность возрастает? Не понимаю…

– Дело не в деньгах, господин Дженко. – Луманн снял очки с носа, вынул платочек из кармана пиджака и принялся их протирать. – Хоть я и убежден, что найдутся люди, которые заплатят за нее запредельные суммы, особенность этой книжки не в ее уникальности. А в цели, ради которой она создана.

– Развлекать самых маленьких, – простодушно предположил Дженко.

– Вы уверены? – спросил Луманн. – Вы не заметили ничего необычного, пролистывая альбом?

Бруно почувствовал себя наивным простофилей.

– Согласно сюжету, только дети могут видеть кролика. Взрослым этого не дано, – ответил он.

– Вы не задавались вопросом почему?

Дженко не знал, что сказать.

Тем временем Мордекай направился к письменному столу.