Девушка в лабиринте - Донато Карризи (2019)

– Банни, разумеется… Во всяком случае, так он представился мне. Взрослые знали его под другим именем. Двадцать лет он служил ночным сторожем на складе удобрений. Днем спал, поэтому ни с кем из людей не общался. Когда пришли его арестовать, соседи даже сказать не могли, кто живет в этом доме. На суде он не промолвил ни слова, даже когда ему вынесли приговор – пожизненное заключение на весь остаток дней.

Из рассказа Дженко вынес, что старик вроде бы даже восхищается своим мучителем. Хотелось услышать продолжение.

– На этом дело не кончилось, правда?

– Мне стукнуло тринадцать лет… Однажды поутру к нам заявляется агент из пенитенциарной системы. Говорит, Банни, мол, умер, но перед тем написал завещание и назначил меня единственным наследником. – Больной провел тыльной стороной ладони по пересохшим губам, зачавкал вязкой слюной, скопившейся во рту. – Мать не хотела брать ни гроша от этого человека, но мы были слишком бедные и не могли позволить себе отказаться. Нам достались не только деньги, прислали и все его вещи. Одежду, проектор «Супер‐8», коробку комиксов, все тех же самых, и чудной фильм.

– Ты его посмотрел.

– И все понял. То было послание… «Передай наследие», типа того.

– Кто все это начал?

– Понятия не имею, – ответил сторож. – Но я выполнил то, что мне было поручено, я отлично поработал, – похвастался он.

Им неведомо, что они – монстры, повторил про себя Дженко. Сторож тоже считал себя нормальным. В конечном итоге, по его собственному разумению, Уильям всего-навсего хорошо сделал свою работу.

– Хочешь, чтобы я поверил, будто ты не знаешь, кто за всем этим стоит? Кому ты служил так преданно? – снова спросил детектив.

– Темноте, – ответил старик, на этот раз без обиняков.

Гром грянул снова, но шума дождя все еще не было слышно.

Дженко негодовал:

– Ты к этому приобщил Робина Салливана, когда он был ребенком?

Старик вздрогнул, услышав это имя.

– Ты похитил его и три дня держал при себе… В темноте? – не отставал сыщик.

– Я передал наследие, – с ухмылкой провозгласил сторож.

– Сколько таких было до и после? Сколько?

– Не помню, сбился со счета. Но те, другие, ничего не значат… Нужно долго стараться, чтобы найти правильного мальчишку. После Робина я еще продолжал какое-то время, хотя знал, что именно он сделает выбор. Так же, как примерно в его возрасте я.

Дженко порылся в кармане и достал фотографию, взятую из дела, хранившегося в Лимбе, на которой Робин Салливан стоял в обнимку с кудрявым и щербатым дружком. Показал ее старику.

– Вот и ты, сынок, – обрадовался тот, сразу узнав мальчишку. – Сколько лет… – Глаза у него блестели.

– Кто этот другой мальчик на фотографии? Кудрявый, без одного зуба?

Старик недоуменно уставился на Бруно.

– Из фотографии следует, что он часто бывал в приходе, поэтому я уверен – ты его знаешь. – И Бруно, дабы вдохновить доходягу, помахал у него перед носом бутылкой виски.

Сторож облизнулся:

– Кажется, это Пол… Он жил в зеленом доме в двух кварталах от церкви.

Вначале немного поартачившись, сторож пошел на контакт. Детектив не знал, как это объяснить. Не исключено, что Уильям нагородил всякого вранья, просто чтобы от него отделаться. Единственный способ выяснить, так ли это, – явиться собственной персоной в зеленый дом и постучать в дверь. Но перед уходом Дженко вручил умирающему обещанную награду:

– Прощай, Банни.

– До скорого, – ответил старик.

При мысли, что оба они могут оказаться в одном и том же месте, Бруно содрогнулся. Но сторож прав: он еще должен заслужить покой, которым исполнен рисунок Мэг Форман, а времени осталось немного.

Снова прозвучал раскат грома: гроза уже совсем близко.

32

Между Бруно и зеленым домом встала плотная стена воды.