Тот, кто стоит снаружи - Альбина Нурисламова (2019)

– Йоцо говорит, он ничем не может помочь. И никто не сможет. Тут и делать-то ничего не нужно, все исправно.

– А лампочки почему перегорают? Некоторые горят несколько дней – и привет. Но они ведь энергосберегающие, должны по два года работать.

– Видимо, Гордана закупила бракованную партию. Другого объяснения нет, считает Йоцо. Он говорит, что даст тебе адрес магазина, где можно купить качественные. Скажешь хозяйке, что ты от Йоцо, и она все сделает.

Яна автоматически кивала, будучи уверенной, что не в лампочках дело. А в чем? «Не знам, не разумем».

Она чувствовала себя усталой и разбитой. По ночам Гордана, как обычно, стонала, бормотала, но Яна не входила к ней в спальню, если та не звала.

Сама она тоже спала беспокойно, часто просыпалась среди ночи, долго не могла заснуть. Три или четыре ночи назад она забыла закрыть рольставни и, пробудившись в три часа, увидела тень на стене. Кто-то стоял на балконе, и его длинная темная тень кляксой распласталась по стене.

Яна закуталась с головой в одеяло, изо всех сил запрещая себе думать о найденных могилах, а когда рискнула снова посмотреть на стену, то увидела, что никакой тени нет.

– В этом доме что-то творится, – вяло проговорила она, не рассчитывая на ответную реакцию. Яна привыкла к тому, что доктор Милош, стоит ей сказать нечто подобное, принимается сыпать дежурными фразами о том, что ей надо выспаться и успокоиться.

– Вы живете уединенно. Молодой девушке сложно смириться с такой изоляцией, тем более что ты из большого города, – сочувственно сказал он. – Здесь красиво, но немножко…

– Жутковато, – договорила за него Яна. – Особенно ночами.

Доктор Милош посмотрел на нее, как будто хотел что-то сказать. Но потом передумал и улыбнулся:

– Скоро весна, Яночка. Как Сербия прекрасна весной! В марте все начнет цвести – яблони, черешни, абрикосы. Будет зелено, а уж как птицы станут петь! – Он мечтательно закатил глаза. – Пара месяцев, и ты позабудешь о своих страхах. Зиму нужно пережить – но много ли той зимы?

Яна выдавила улыбку.

– Когда ты поедешь за продуктами?

– Завтра собиралась.

– Давай сделаем так. Поедешь через день – завтра я не могу. А послезавтра приду с утра и побуду здесь, с Горданой, а ты не торопись, погуляй. Съезди в Мали Зворник или даже в Лозницу. Или в Баню Ковилячу – куда больше нравится. Дождя не обещают. Сходи на Дрину, в кафе посиди, кофе выпей.

Конечно же, Яна согласилась. И не столько потому, что так уж хотелось сидеть в кофейне, сколько чтобы не обижать доктора, который искренне хотел помочь и был так добр.

Поехать решила в Мали Зворник – все же он поближе, да и по берегу Дрины хотелось пройтись. Она бы охотнее всего поехала в Лозницу, встретилась с Андреем, но его сейчас не было в Сербии.

Он, кстати, навестил их с Горданой на Рождество и был очень мил. У Горданы, к счастью, тогда было одно из просветлений, которые становились все реже, и она, выйдя на балкон и заметив появление Андрея, не стала требовать, чтобы он уехал. Благосклонно улыбнулась и, хотя в дом не пригласила, согласилась выпить в его обществе кофе на веранде.

Андрей привез пирожные, шоколад и еще какие-то сладости, Яна сварила кофе, и они прекрасно провели время. День был ясный и безветренный, солнышко ласково улыбалось с пронзительно-синего неба. Андрей был в ударе, рассказывал интересные истории. Гордана смеялась и шутила в ответ, на ее бледных впалых щеках расцветал робкий румянец. А Яна была просто счастлива и спокойна.

Но после Андрей уехал в Россию, вернуться должен был в двадцатых числах, так что встреча с ним откладывалась. Иногда они говорили по телефону, и в беседах не было натужности, неловкости. Не хотелось свернуть разговор, постоянно находились новые интересные темы – так свободно девушка говорила только с мамой и лучшими подругами.