Час расплаты - Луиза Пенни (2018)

– Доктор все еще в комнате?

– Нет, он подтвердил смерть и сразу же ушел.

Изабель Лакост продолжала смотреть на него, а ее команда стояла сзади с инструментами наготове.

Те, кто знал, кем этот человек был прежде, не скрывали любопытства.

Бребёф расправил плечи, но стал выглядеть еще более жалким. И Изабель показалось, что он знает, какое впечатление производит. И делает это намеренно.

А намерение было очевидным.

Всегда проще, даже естественнее, отмахнуться от тех, кто выглядит жалким. Не принимать их всерьез и определенно не видеть в них угрозу. Возникает вполне объяснимое желание избавиться от их общества. Жалкие люди легче становятся жертвой жизненных перипетий. И если вы стоите рядом с таким человеком, то тоже можете стать жертвой. Принимаете на себя сопутствующие риски.

– Я остался на случай, если ему что-нибудь понадобится, – сказал Бребёф.

И на ее глазах Мишель Бребёф превратился в нечто иное. Не опозоренный человек, а любимый некогда старый приятель, ожидающий внимания хозяина. Улыбки, дружеского похлопывания по плечу. Даже пинка.

Чего угодно.

Бребёф очень тонко давал понять, что видит себя преданным слугой, а Гамаша – жестоким хозяином. На Изабель это не произвело впечатления. Она знала правду. Однако подозревала, что кто-нибудь может купиться.

– А это что? – Она показала на поднос, тост и битое стекло.

– Тело нашел один из кадетов, – сказал Бовуар, шагнув вперед, чтобы ответить на вопрос. – Он уронил поднос. Мы не стали его трогать.

– Возьму образцы, – сказал один из криминалистов, чем и занялся.

Другой стал снимать отпечатки пальцев и образцы ДНК с дверной ручки, третий принялся фотографировать. А Лакост задумалась о трансформации, произошедшей с Мишелем Бребёфом.

Леопард не может поменять рисунок пятен на шкуре, но прежний суперинтендант никогда не был леопардом. И тогда, и теперь он был и будет хамелеоном.

Когда криминалисты закончили, она перешагнула через поднос, с облегчением покидая общество Бребёфа. Мертвое тело было предпочтительнее живого Бребёфа.

Хотя Изабель Лакост была готова к тому, что ей предстоит увидеть, насильственная смерть продолжала удивлять ее. И она явно удивила Сержа Ледюка.

Глава двенадцатая

– Доктор академии подтвердил смерть, – сообщил Гамаш, отошедший к стене, когда криминалисты принялись за работу.

– Насколько я понимаю, ситуация очевидная, – сказала Лакост.

Она стояла рядом со своим бывшим начальником, а Бовуар занял место по другую сторону от Гамаша. Стоять вот так, бок о бок с Арманом Гамашем, по-прежнему казалось естественным. Безопасным. Хотя в этом ощущалась легкая ностальгия. Все равно что вернуться в дом своего детства.

Гамаш только кивнул.

– Нужно дождаться, пока коронер назовет нам официальную причину смерти, но ты права, – сказал Бовуар, глядя на Сержа Ледюка. – Это трудно не заметить.

– Когда его в последний раз видели живым? – спросила старший инспектор Лакост.

– Он ужинал в столовой, – ответил Гамаш. – Тогда я и видел его в последний раз.

– И я тоже, – сказал Бовуар. – Часов около восьми.

Они оглядели комнату. Никаких признаков того, что Ледюк принимал кого-то у себя вечером.

Ни Гамаш, ни Бовуар никогда раньше не заходили сюда, на частную территорию Герцога.

Планировка здесь была та же, что и у Гамаша, но в зеркальном отражении. К гостиной примыкала спальня и смежная с ней ванная комната. Но если свою квартиру в академии Гамаши обставили мебелью в современном стиле, подходящей для этого здания, и сумели сделать свое жилище привлекательным, то здесь царила удушливая атмосфера.