Последний ребенок - Джон Харт (2019)

– Вы там о чем? О ней? – Джонни кивнул в сторону коридора. – О женщине из соцслужбы?

– Служба соцобеспечения заботится о твоем благополучии. Учитывая все случившееся, им потребуется провести полное обследование. А это и беседы, и посещение дома. Поговорят и с учителями в школе. Все это займет какое-то время. И на это время тебя заберут из-под опеки матери. Для обеспечения твоей безопасности.

– Моей безопасности?

– Да. Они считают, что тебе угрожает опасность.

– С моей стороны, – вставила Кэтрин.

– Никто так не говорит! – Хант потерял терпение.

– Это неправда, – сказал Джонни.

– Полегче, сынок. – Детектив посмотрел на Кэтрин, в глазах которой уже поблескивали слезы, и снова повернулся к ее сыну. – Я собираюсь поговорить с твоим дядей Стивом. Думаю, нам удастся устроить так, чтобы ты, пока решается вопрос, пожил у него.

– Стив – придурок.

– Джонни!

– Но это же правда, мам.

Хант наклонился к мальчику.

– Или Стив, или назначенный судом опекун. При варианте со Стивом твоя мать сможет видеться с тобой, когда захочет. И по крайней мере до принятия окончательного решения ты останешься с семьей. Если дело дойдет до суда, ничего поправить я уже не смогу. Судья делает звонок, и ты получаешь то, что получаешь. И не всегда хорошее.

Джонни посмотрел на мать, но Кэтрин закрыла лицо руками.

– Мам?

Она покачала головой.

– Мне очень жаль, – сказал Хант. – Но все давно к тому шло. В конце концов, так будет лучше.

– Надо найти моего папу.

Джонни не слышал ее шагов, а она вдруг оказалась у кровати и посмотрела на него большими, темными и печальными глазами.

– Никто не знает, где его искать.

– Но ты же сама сказала, что он писал. Говорила, что он в Чикаго или, может быть, в Калифорнии.

– Он не писал.

– Но…

– Я солгала. – Она повернула руку, и ладонь сверкнула белым. – Он ни разу не написал.

В глазах у Джонни помутилось.

– Я хочу домой, – сказал он.

Но и Хант держался твердо.

– Этого не будет.

Кэтрин встала рядом с сыном, вскинула голову, и детектив увидел в этом жесте не только желание защитить сына, но и, пусть крохотную, долю гордости.

– Пожалуйста. – Она взяла Джонни за руку.

– Я хочу домой, – повторил мальчик.

На минуту-другую Хант из доброты, может быть, и отвел бы глаза, но здесь речь шла о работе. Он восхищался парнишкой, но в каком бы выдуманном мире ни жил Джонни, этот мир следовало как можно скорее разбить, пока кто-то другой не сделал ему по-настоящему больно или он сам не свернул себе шею.

Хант встал, пересек комнату и поднял с пола бумажный пакет с птичьими перьями, змеиной погремушкой и желтоватым черепом. Достав ожерелья, потряс ими перед мальчишкой.

– Про это не хочешь рассказать?

– Что это такое? – забеспокоилась Кэтрин.

– Они были на Джонни, когда тот приехал в больницу. Полуодетый, разрисованный золой и ягодным соком, карманы набиты чем-то очень похожим на цветы змеевика. Та женщина из соцобеспечения будет задавать тебе вопросы. Обо всем. Они не отстанут, так что пора бы тебе для начала рассказать все мне.

Джонни посмотрел на перья и увидел, что одно из них Джар разрезал практически надвое. Ничего не изменилось, подумал он. Коп оставался копом, а значит, представлял собой угрозу. Мать все так же слаба. Никто ничего не поймет.

– Это же ненормально, – сказал Хант.

– Я не хочу об этом говорить.

– Тогда расскажи о Бертоне Джарвисе.

– Нет.

– Как ты нашел его? Сколько раз побывал там?

Джонни уставился в окно.

Хант отложил ожерелья и подобрал стопку листков с заметками.

– Здесь все правильно написано? Если судить по ним, ты был там раз десять или даже больше. И здесь не только Джарвис, но и другие. Ты и к ним ходил?

Джонни едва взглянул на бумажки.

– Они не настоящие.

– Что?