Танцы марионеток - Елена Михалкова (2009)

– Нет, постой! Я хочу тебе сказать, Марта, что я знаю – то есть нет, чувствую, что ты затеяла что-то нехорошее. Все было не просто так: и эта бедная девочка, которую ты нещадно шпыняла, и твои встречи с Романом, у которого ты якобы задумала купить картину… Как будто я не знаю, как ты относишься к его творчеству! – Валентина перевела дух и закончила: – Так вот, я хочу, чтобы ты это прекратила.

Брови Марты против ее воли полезли вверх – слишком высоко для простого недоумения.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – не веря своим ушам, переспросила Конецкая.

– Чтобы ты это прекратила, – твердо повторила Валентина. – Ты думаешь, я совсем поглупела, да? Я не желаю, чтобы ты причинила боль моей девочке ради того, чтобы она снова начала общаться со мной. Я не хочу, чтобы она страдала!

– Ты не желаешь, ты не хочешь! – передразнила Конецкая, не сдержавшись. – А чего ты хочешь?! Гнить одна со мной в этой квартире?

– Вот! Значит, я была права! Ты и в самом деле что-то затеяла!

– Ах, боже мой, Валя! Я тебя умоляю!

– Нет, ответь мне! Это твоих рук дело?! Как бы то ни было, я не стану в этом участвовать!

Мурашова топнула больной ногой по полу, и тут же лицо ее исказилось от боли. Глядя, как она охает, наклоняется к ноге, поглаживает колено, Конецкая не вытерпела:

– Да! Да, моих рук дело! А вернее, моего ума и знания людей! И не смей говорить, что не станешь в этом участвовать, – я делала это только для тебя! Для тебя одной!

– Но я тебя не просила…

Марта горько рассмеялась:

– Если бы я ждала, пока ты меня попросишь о чем-нибудь, боюсь, я бы уже приносила цветы к твоему надгробию. Нет, Валя, бессмысленно дожидаться милостей от природы. У меня все было продумано…

* * *Все было продумано. Я не имею привычки обманывать без причины или преувеличивать, поэтому поверьте мне на слово: секунды, ровно секунды хватило мне на то, чтобы придумать сюжет.

Я подходила к переходу перед кофейней и возле ресторана увидела девочку в белой куртке из тех, что нынче принято называть словом «пуховик». Она собиралась зайти внутрь, и мне в бросилось в глаза, как явно она робела и стеснялась своей дешевенькой одежды. Я люблю разглядывать лица, а у нее оказалось необычное лицо – незаурядное. Правда, оно требовало огранки… Но самое занятное заключалось в том, что она представляла собой копию молодой Кристины – тот типаж, который обожает Мансуров. Я всегда подозревала, что он латентный гей, иначе откуда такое пристрастие к узкобедрым девочкам с мальчишескими стрижками?

У этой девочки волосы были отросшие, довольно неопрятные, но, помнится, я тогда подумала не о волосах, а о том, что вот оно – маленькое чудо, которое мне требовалось.

Четыре года назад Мансуров завоевал свою Кристину, и она забыла обо всем, кроме него: о друзьях, о матери, о той жизни, которую она вела до замужества. Сосуд наполнился – и в нем не осталось места ни для кого, кроме ее обожаемого мужа. Бедная моя, глупая Валентина даже не понимала, что происходит: поначалу дочь приезжала к ней раз в неделю, затем – раз в месяц, потом стала ограничиваться звонками. К тому моменту, когда я забрала ее к себе, уже прекратились и звонки: Кристина придумала ссору на пустом месте и решила, что теперь она обиделась на маму. Представляю, как радовался ее муж – он всегда стыдился такой родственницы, как Валя. Уже за одно это я сожгла бы все его картины без капли сожаления, хотя видит бог, среди них есть и неплохие.