Нежные листья, ядовитые корни - Елена Михалкова (2015)

– В свете всего случившегося за последние два дня слово «хоронишь» мне не по душе, – проворчал Бабкин.

И тут дверь распахнулась.

– Нашли? – без предисловий спросил Макар.

Ирина Коваль молча смотрела на него.

– Он спрашивает, папки нашли? – расшифровал Бабкин.

Коваль шарахнулась назад с такой силой, будто ее толкнули.

– Судя по всему, их попытки не увенчались успехом, – поведал Сергею Илюшин.

– Ясен пень! Иначе б мы их тут не застали.

Из-за спины Кувалды выросла маленькая злая Сова.

– Что вам нужно?

Голос ее больше не источал медовую сладость. Больше всего он напоминал лязганье гильотины.

– Хотим сделать доброе дело, – известил Илюшин.

– Карму отполировать, – поддакнул Бабкин.

– Убирайтесь!

Она попыталась захлопнуть перед ними дверь, но Коваль удержала ее.

– Они знают про папки, – одними губами выговорила она.

И без того большие глаза Савушкиной расширились.

– Матильда! – яростно выплюнула она. «Надо отдать ей должное – соображает она быстро», – подумал Бабкин. – Проговорилась, тупая корова!

– Эта тупая корова спасает вам жизнь.

Бабкин бесцеремонно отодвинул Коваль и прошел в комнату. Макар укоризненно покачал головой ему вслед.

– Вы разрешите войти? – осведомился он.

Ира молча сделала шаг в сторону.

– Мы здесь, собственно, с одной целью, – мягко сказал Илюшин, оглядывая творящийся вокруг бардак. – Администрация отеля не хочет предавать это маленькое происшествие огласке. Но если вы видели «скорую», то вас должен был заинтересовать вопрос, кого она увозит.

Люба и Ирка переглянулись. Нет, понял Бабкин, этот вопрос их не заинтересовал. Им было не до того. Все смешалось в доме Облонских: Рогозина, ее досье на каждую из них, папки, которые сперва были в ее номере, а потом пропали, убийство… Им не до выяснения, к кому приезжала «скорая».

– Я так и думал, – кивнул самому себе Макар. – Меж тем вашу бывшую одноклассницу нашли лежащей под елью в состоянии, близком к безжизненному.

Кувалда схватилась за виски.

– Люб, что он говорит?! – простонала она.

– События прошедших суток вас утомили, – посочувствовал Макар. – Понимаю.

– Кого нашли? – напряженно спросила Сова. – Какую одноклассницу?

– Анжелу Лосину. С головой, пробитой тяжелым тупым предметом. Рискну предположить, что кровь осталась на куске асфальтового бордюра, ограждающего дорожку. По-хорошему, его давно надо заменить.

– Что вы несете?!

– Бордюру очень много лет, – пояснил Макар. – Он рассыпается буквально на глазах.

Бабкин против воли испытал сочувствие, глядя на двух ошарашенных женщин. Илюшин в своей светской ипостаси был до омерзения учтив и настолько же невыносим.

Сова прикрыла огромные глаза и постояла так, покачиваясь.

– Анжелу ударили? – спросила она, не открывая глаз. – Куском асфальта?

– Предположительно.

– Когда?

– Ее нашли около полутора часов назад. Вам понятно, что это значит?

Коваль села в кресло, на груду вещей.

– Всего лишь грубая шалость, – процитировал Макар. – А теперь простой пример. Одна загонщица плюс трое обидчиц. Всего четыре. Двух вычитаем – одна мертва, вторая почти. Вам что-нибудь говорит эта арифметика, дамы?

Теперь проняло даже Савушкину.

– Она не может убивать нас столько лет спустя! – голос ее дрожал, и Любка, как ни старалась, не могла с собой справиться.

Макар ухмыльнулся.

– Хотите поставить эксперимент?

Нет, они не хотели.

– Что в папках? – снова спросил Бабкин.

– Разве Губанова вам не сказала?

– Нет.