Улыбка пересмешника - Елена Михалкова (2009)

— Ты у нас просто ходячая совесть! — недовольно заметил он. — Опекун дамочек, попавших в беду. Раньше я не замечал в тебе такого альтруизма.

— Должен же тебя хоть кто-то уравновешивать, циничный ты наш, — парировал Бабкин. — А бабу мне просто-напросто жалко. Загнала сама себя в переплет, а потом махнула на себя рукой. Обидно, если такая красота пропадет.

— Искусственная, прошу заметить, — уточнил Макар.

— В каком смысле?

— В таком, что природа, конечно, потрудилась над лицом госпожи Венесборг, но не меньше над ним потрудился пластический хирург. Ладно, это лирика. Как ты собираешься ее искать?

Вместо ответа Сергей выразительно посмотрел на телефон.

— Ну-ну, — отозвался Илюшин. — Попробуй.

Бабкин набрал номер, подождал и, когда трубку сняли, торжествующе взглянул на Макара.

— Виктория?… Да, Сергей. Хотел спросить — с вами все в порядке? Нет, почему… А где вы сейчас? Ага, ясно. Так, значит, в порядке?… Ну и отлично. Всего хорошего.

— Где она? — спросил Макар по окончании разговора.

— В гостинице. Говорит, что нормально доехала и теперь собирается отдохнуть. Она не настроена общаться, отвечала односложно, но вполне любезно.

— Предлагаю тебе на этом успокоиться, — небрежно посоветовал Илюшин. — Или ты собираешься убедиться своими глазами, что она сказала тебе правду? — добавил он, видя, что Бабкин оглядывается, словно что-то ищет.

Сергей отыскал наконец визитку гостиницы и похлопал Макара по плечу.

— Я всего лишь собираюсь довести дело до конца. Много времени это не займет — съезжу к отелю, осмотрюсь, проверю, не околачивается ли там наш сбежавший похититель. Если я прав, то он обнаружится рядом с ней.

Пока она стояла в дверях ресторана, спокойно оглядывая зал и ища его глазами, пока неторопливо шла, покачивая бедрами, которые обрисовывало черное, очень идущее ей платье, Кирилл смотрел на нее с улыбкой и думал о том, как хорошо было бы ударить ее по лицу прямо сейчас, как только она подойдет. Не просто дать пощечину, а вмазать кулаком, от души, чтобы хрустнули выбитые зубы, а подбородок залило кровью.

— Рад тебя видеть, — сказал он, когда она села.

— Я тебя тоже.

Они замерли друг напротив друга в одинаковых позах: откинулись на спинки стула, руки расслабленно положив на стол. Ни один толкователь языка жестов, взглянув на них, не сказал бы, что перед ним люди, мечтающие уничтожить друг друга.

— Неплохо выглядишь…

— Ты тоже.

Они примерялись друг к другу, сохраняя лица непроницаемыми, ничего не выражающими, кроме любезности. Но официант, неслышно появившийся рядом, умудрился поздороваться почти беззвучно и так же беззвучно оставил два меню для клиентов, решив не задерживаться возле этого столика. Он и сам не мог бы объяснить почему: красивые, явно успешные мужчина и женщина, неуловимо похожие друг на друга — так бывают похожи супруги в счастливых парах… Но чутьем человека, по роду деятельности зависящего от людей, с которыми он общается, официант понял, что от этих двоих лучше находиться подальше. Что-то жуткое витало в воздухе рядом с ними, словно невидимый глазу черный смерч, всасывающий в свой бешеный круговорот всех неосторожных, оказавшихся слишком близко.

Несколько минут они молчали, делая вид, что выбирают блюда, но каждый ткнул наугад в то, что оказалось наверху страницы. Затем отложили меню в сторону одинаковым жестом и посмотрели друг на друга в упор, уже без фальшивых улыбок, без масок вежливости. И в эту секунду на их лицах промелькнуло одинаковое выражение, словно они отразились друг в друге.

Битва началась.

— Ты меня до тюрьмы и до сумы хочешь довести? — без предупреждения спросил Кирилл. — Или есть альтернатива?

Вика помедлила с ответом лишь секунду — все-таки его прямота смутила ее.

— Ты же знаешь, альтернатива есть всегда.

— Маленькая месть за счастливые годы семейной жизни, а?