Улыбка пересмешника - Елена Михалкова (2009)

Я ведь люблю ее, дурочку… Конечно, Кириллу Кручинину не такая жена подходит, это всем очевидно, кроме нее самой. Но жизнь — паршивая штука: тем, кто мне подходит, никогда бы не пришло в голову встать передо мной, чтобы защитить от выстрела. Разве что спрятаться за меня. А она не пряталась, Лиса. Ладно, вот родит наследника, и будет ей больше уважения от всяких стервозин, вроде Нинки.

Я надел пиджак, подмигнул жене и положил руку ей на плечо. Эх, малышка-малышка… Ничего, все у меня будет нормально, а раз у меня, значит, и у тебя тоже. Пожалуй, напьюсь я сегодня, а потом попрошу Лису станцевать для меня. Вы бы видели, как она танцует! Шлюхи вроде Нинки и девки из борделей отдыхают по сравнению с моей женой.

Алиса

Когда мы вышли из кабинета Кирилла, он улыбался, будто предвкушал хороший вечер. Наверное, так оно и было. Я чувствовала, что сотрудники провожают нас взглядами, и неудивительно — он обнял меня и не собирался убирать руку. Редко случается, чтобы мой муж проявлял теплые чувства на людях. Если честно, это вообще редко происходит, и у меня особенное отношение к таким минутам. Можно сказать, что я становлюсь более чувствительной ко всему, что меня окружает.

Именно поэтому я первой напряглась, увидев возле входной стеклянной двери двух мужчин в форме. Ни Кирилл, ни его охранник, сопровождавший нас в двух шагах сзади, не успели их заметить, а я не успела ничего сказать. Двое подошли к нам, и я почувствовала, как пальцы мужа сжали мое плечо.

Дальнейшее случилось так быстро, что моя память сохранила отрывочные кадры из происходящего. И голоса. Один — очень официальный, сухой. Второй — голос Кирилла. Не могу описать, что в нем звучало, но я очень пожалела, что он взял с собой пистолет, потому что в какой-то момент мне показалось, что он сорвется.

— Вы Кручинин Кирилл Андреевич?

— Да…

— Капитан Смольников Петр Петрович. Кирилл Андреевич, проедемте с нами…

— С какой стати?!

— Все вопросы выясним в управлении у следователя. Пройдите к машине.

Пальцы на моем плече застыли, и я всей кожей ощущала, какие токи ошеломленной ярости исходят от моего мужа. Он не был удивлен, я готова в этом поклясться. Его ошеломление было связано с чем-то другим. Пальцы разжались так неохотно, словно я была спасательным кругом, который нельзя выпускать.

Быстрые шаги — Давид сбегает с боковой лестницы с изумленным лицом — широкая спина моего мужа, который уходит, не оборачиваясь — чьи-то очень громкие голоса — запах сигарет — недоверчивый шепот за моей спиной… Все это слилось в одну картину, и я стояла не в центре, как обычно, а где-то с краю, потому что теперь от меня ничего не зависело.

Возле выхода он все-таки обернулся, но его глаза нашли не меня, а другого человека, незаметно оказавшегося поблизости, — того, с лицом эскимоса.

— Это она, — громко сказал Кирилл Туканову, и его тут же дернули вперед.

Я успела заметить, как странно блеснули его глаза и как скривилось лицо в пугающей гримасе. На меня Кирилл так и не посмотрел, и, честное слово, в ту секунду я была этому даже рада.

Глава 10

Сергей неслышно подошел и остановился в дверях, хмуро глядя на человека, сидевшего в кресле, которое обычно занимал Илюшин. В эту секунду ему очень не нравился ни человек, ни то, что он говорил.

Точнее, она. Виктория Венесборг.

Бабкин категорически заявил напарнику свое несогласие с тем, чтобы превращать штаб-квартиру в филиал гестапо, на что Макар с присущим ему видимым легкомыслием спросил: «Серега, разве тебе не любопытно, что из всего этого получится?» На замечание Сергея, что из этого может получиться все, что угодно, в том числе криминальный труп, Илюшин отреагировал насмешливым пожатием плеч и своим обычным пожеланием: «Не смотри столько боевиков, в них все неправда».