Ренегат - Павел Корнев (2019)

– Будешь должен ответную услугу, Филипп, – лишь выставила она встречное условие.

Я развел руками и улыбнулся:

– Всенепременно!

Земли графа Розена простирались к востоку от Кларна. Имение огораживал крепкий частокол, а само родовое гнездо больше напоминало пограничную крепость, нежели замок имперского аристократа. Мрачное приземистое строение из бурого камня, узкие окна-бойницы, не слишком глубокий, но широкий ров.

Встретил нас кастелян. Он выслушал маркизу цу Лидорф и отправился доложить о гостье хозяину. Я затесался в свиту Адалинды, опирался на превращенную в трость клюку и представляться не спешил. Это было чревато совершенно ненужными… осложнениями.

Граф Розен в аудиенции представителю Вселенской комиссии отказать не посмел и принял нас в охотничьем зале. Стены его были увешаны порубленными щитами, чучелами, рогатинами, топорами и мечами. В немалых размеров очаге горел огонь, но прогреть просторное помещение не мог; в зале было прохладно.

Хозяин оказался нестарым еще мужчиной, крепким и подтянутым, в его короткой бородке серебрилась ранняя седина. Хорошими манерами он обделен не был, поцеловал маркизе руку и осыпал гостью вполне уместными в данной ситуации комплиментами. Впрочем, затягивать со светской чепухой тоже не стал и сразу перешел к делу.

– Полагаю, вас привело сюда желание побеседовать с моей дочерью, – спокойно произнес граф. – Боюсь, ей нездоровится. Как только Лорелей станет лучше, она ответит на все ваши вопросы. Мне искренне жаль, что вы проделали этот путь впустую.

Адалинда понимающе улыбнулась и повернулась ко мне.

– Ваш выход, магистр, – сказала она, затем обратилась к хозяину: – Рассчитываю увидеть своего коллегу в добром здравии, граф. Прощайте.

Если столь явное пренебрежение правилами этикета и возмутило графа Розена, то виду он не подал. Все его внимание сосредоточилось на мне.

– Позвольте представиться, магистр-расследующий Вселенской комиссии по этике Филипп вон Черен, – на одном дыхании произнес я, отметил закаменевшее лицо собеседника и продолжил: – Но здесь я представляю интересы его преосвященства.

Кулаки графа разжались, и он многозначительно заметил:

– Вы рискуете, явившись без приглашения. Законы гостеприимства священны, но не стоит полагаться на них… всецело.

– Я полагаюсь лишь на ваше благоразумие, граф, – ответил я, дохромал до кресла и без приглашения опустился в него. – Как вам известно, с племянником епископа приключилось несчастье, и оно отнюдь не было случайным. Некто расставил искусную ловушку, и его преосвященство ждет, что после беседы с вами я раскрою ему личность злоумышленника. И я раскрою, не сомневайтесь.

Граф побагровел и порывисто шагнул ко мне, но сразу взял себя в руки и со смертельным холодом в голосе осведомился:

– Это угроза?

Именно завуалированной угрозой мое заявление и было, но я воздержался от подтверждения этого факта, не желая подвергать выдержку собеседника столь серьезному испытанию.

– Ваша дочь знает, кто в ответе за случившееся. У Вселенской комиссии не будет к ней претензий, если только она скажет, кто именно подстроил ловушку.

– И это все?

– Да.

– Убирайтесь! Убирайтесь немедленно, пока я не велел прогнать вас палками!

Я даже не подумал подняться из кресла, лишь похлопал по клюке.

– Как бы ваше родовое гнездо не пострадало, если дело дойдет до… палок.

Граф Розен мельком глянул на исчертившие мою трость мистические символы и недобро улыбнулся:

– Полагаете, на вас не найдется управы?

– Найти на меня управу не так-то просто. Вы должны знать это. Вы ведь пытались. Впрочем, я не в обиде.

– Уходите! – потребовал граф уже спокойней.