Ренегат - Павел Корнев (2019)

– Вы просто чудо, Адалинда, – выдал вполне заслуженный комплимент и поднялся со стула. – А сейчас прошу меня извинить, дела…

Я поклонился и поспешил в приемную. Наемники на входе пропустили без единого вопроса, секретарь его преосвященства тоже о моем визите был поставлен в известность заранее и потому молча указал на дверь.

Несколько быстрых глубоких вдохов помогли вогнать себя в состояние восторженной идиотии; я ворвался в кабинет епископа, размахивая листком с показаниями сеньориты Розен, и с порога заблажил:

– Ваше преосвященство! Ваше сиятельство! Прорыв в деле! Неоспоримые доказательства! Злоумышленник установлен!

Епископ Вим разыграл немое изумление, а вот вице-канцлера проняло буквально до печенок.

– Магистр! – прорычал он, багровея от ярости. – Вы что себе позволяете?! Подите вон!

– Нет, стойте! – потребовал хозяин кабинета. – О каком злоумышленнике идет речь, магистр? Не о том ли книжнике, что втравил моего племянника в неприятности? Я хочу знать, кто это!

Герберт вон Бальгон пошел пунцовыми пятнами, резко развернулся и смахнул бы локтем короб с головой демонического создания, не придержи ящик отец Олаф.

– При всем уважении, ваше преосвященство, – в запале проговорил вице-канцлер, – расследование этого инцидента – в компетенции Вселенской комиссии!

– Только в том случае, если злоумышленник не находится в юрисдикции церковных либо светских властей! – немедленно парировал епископ и обратился ко мне: – Магистр, рассудите нас!

– Подозреваемый – Эгхарт Новиц, хозяин книжной лавки в Мархофе, – послушно выпалил я.

У Герберта задергался глаз. Едва не разорвав бумагу надвое, он выхватил у меня листок и принялся читать показания сеньориты Розен.

Его преосвященство лукаво улыбнулся и развел руками в притворном сожалении:

– Как ни печально это признавать, но правосудие над этим греховным отродьем придется вершить Вселенской комиссии. Герберт, надеюсь, вы не станете возражать против присутствия моих людей на задержании?

Вице-канцлера затрясло, показалось, что вот-вот – и он просто лопнет от бушевавших в душе эмоций.

– Ни в коей мере, ваше преосвященство, – выдавил он из себя и срывающимся голосом приказал: – На выход, магистр!

На этот раз я не стал мешкать и, стуча клюкой по полу, вывалился за дверь. Вышел в зал и негромко рассмеялся. Адалинда быстро подошла и спросила:

– Что происходит, Филипп?

Я улыбнулся:

– Помните, задолжал вам услугу? Так вот – я ее уже оказал…

В этот момент в зал вылетел Герберт вон Бальгон, глянул на меня бешеными глазами и рыкнул:

– За мной!

Вице-канцлер умчался прочь, Адалинда озадаченно хмыкнула и, шурша юбками, поспешила следом. Я же демонстрировать всю свою прыть и не подумал, вместо этого медленно поплелся к выходу, не забывая тяжело наваливаться на трость.

И не прогадал. Свежий воздух слегка остудил пыл дожидавшегося меня во дворе Герберта, на крик он уже не срывался, лишь зло прошипел:

– Вы что творите, магистр? Совсем ополоумели?

– Простите, ваше сиятельство, – повинился я. – Но такая новость! Я искал вас, а потом решил, что епископ тоже имеет право знать…

– Субординация для вас пустой звук, слабоумный вы… – Герберт вон Бальгон не договорил, махнул рукой и направился к карете. – Выезжаем в Мархоф через час!

Кому адресовались последние слова – Адалинде или нам обоим, – я благоразумно уточнять не стал. Только глянул вслед удаляющемуся вице-канцлеру недобро, если не сказать – зло. Для прожженного карьериста он слишком плохо держал удар и был чрезвычайно неосторожен в словах. Так и до дуэли недалеко.

«На пистолях», – подумалось мне, я мысленно вытянул руку и посмотрел в спину Герберта поверх воображаемого ствола. – «Пуф!»

На душе сразу потеплело.