Девушка с плеером - Валентина Назарова (2019)

— Уж лучше гримерка, чем номер в отеле за десять тысяч фунтов, Хью, — кокетливо захихикала она. — Марк, а где та девочка, которая к тебе заходила?

— Ушла, — бодро отозвался Хью. — Ладно, ребята, сегодня лучшая ночь в нашей жизни. Пошли!

Раздался хлопок входной двери. Меня окутала тьма.

Я лежала не шевелясь, стараясь сфокусироваться на колючем пластике под щекой. Мозг твердил мне: это не по‐настоящему, это фильм, который мы смотрим в твоей комнате в нашей старой квартире, и вот-вот придет мама и разгонит нас по кроватям, потому что завтра в школу. Дура. Мне не под силу никого спасти: ни тебя, ни тех девочек, ни даже себя. И вот я лежу, скрючившись, в черном ящике, который, скорее всего, станет моим гробом, и жду, пока твой убийца отыграет черную мессу в алых лучах заката почти что самого длинного дня в году. Я загнала себя сюда своими руками.

От гипоксии по телу побежали мурашки, голову вело, как тогда, в детстве, когда мы до одури кружились под музыку и с хохотом падали на диван. Я думала о маме, о боли в виске, которая пульсировала, как метроном;

я думала о том, как щетина Криса касалась внутренней поверхности моих бедер. И все глубже и глубже проваливалась на дно колодца, чтобы исчезнуть, раствориться в его необъятной черной маслянистой глубине. Меня убаюкивала далекая печальная мелодия. Я видела размытые неоновые буквы, медленно плывущие мимо, рогатую коровью морду, выплывающую из тумана, разноцветные узоры, потом твое лицо. Это ты привела меня сюда, Джен.

Status: не прочитано

04:41 / 30 июня 2015, вторник

The Libertines — «What Became of the Likely Lads»

Внезапно музыка стихла. Наверное, в айподе села батарейка. Или я просто потеряла сознание. Это небытие продлилось несколько минут. А потом в наступившей тишине я услышала хлопок двери. Собрав все оставшиеся силы, я отчаянно задергалась всем телом, приведя ящик в движение. Послышались шаги и щелчок. Крышка открылась, и глаза ослепил яркий свет фонарика.

— Крис, — только и прошептала я горькими от желчи губами, когда он осторожно отлепил скотч и его большие руки подхватили меня за подмышки и потянули вверх.

Он посадил меня на пол. Я прижалась к нему всем телом, как ребенок или щенок.

— Крис, не отдавай меня им, пожалуйста.

Я уткнулась носом ему в шею и беспорядочно целовала его в лицо и в губы и тихонько всхлипывала, пока он не отстранил меня, протянув мне бутылку с водой. Я сделала несколько жадных глотков.

— Вероника! — наконец сказал Крис, обхватив ладонями мое лицо. — Что здесь произошло?

На нем был синий жилет фестивальной охраны.

— Крис, как хорошо, что ты здесь! Хью хотел убить меня, он… он кормил меня таблетками. Но потом ему помешал Марк. Он хотел спасти меня, но у него не вышло. А потом они ушли на сцену и оставили меня в этом ящике, чтобы разобраться со мной после. Я… я думала, это конец.

Я заметила его потрясенный взгляд. Нужно было признаться ему во всем.

— Я врала тебе. Я не из Йоханнесбурга. Я из Санкт-Петербурга. Ты встречался с моей сестрой Джен восемь лет назад. А потом она пропала. Я приехала в Ноутон, чтобы найти ее, Крис. Прости, что наплела всякую фигню, надо было сказать тебе все сразу. Мне не нужен никакой Хью. Мне нужен ты. И правда о Джен. — Я снова уткнулась ему в шею, не в силах поверить, что все закончилось; на глаза наворачивались горячие слезы. — Марк убил Джен, нашу Джен. Она написала песню, ту песню «Smokers Die Younger», главный хит The Red Room, и Марк убил ее и забрал песню себе. Вот она, правда.

Притаившись, я ждала его реакции. Но Крис просто молчал.

— Как ты узнал, что я здесь? — Я обхватила руками колени.