Бабочка - Марина Эльденберт (2019)

Наверное, я могла бы в такое поверить еще неделю назад, но только не сейчас. Не после того, что он выдал минутой раньше.

— Что она тебе рассказала?

— Ничего.

— Не ври!

Мое шипение нарушает воцарившуюся на улице тишину. Слышен свист рассекающего воздух эйрлата, и Ландорхорн, точнее, Четвертый круг, снова заполняют звуки большого города, у которого нет времени на сон. Как и у меня.

— Говори, или…

— Или?

— Или я сейчас развернусь и пойду к политари, — прибегаю к последней возможности.

— И что? — Вартас вскидывает бровь. — Мое слово против твоего.

Урод. Какой же урод!

Стряхиваю его руку со своей, теперь мы молча идем рядом.

— Я не знаю, где она, Вирна. Клянусь.

— Засунь свою клятву сам знаешь куда.

Вартас резко останавливается, хватает меня за руку, но я яростно вырываюсь.

— Я тебе верила, — цежу сквозь зубы. — Таскала девчонок в парк с тобой. Думала, ты хочешь помочь…

— Хочу!

Ветер подхватывает его длинную светлую челку, швыряет назад, открывая высокий лоб и крупные черты.

— Она просила о вас позаботиться, если что-то случится. Большего я тебе сказать не могу.

Сую руки в карманы, закусываю губу, качая головой.

— Ты хоть понимаешь, что я должна знать?

Он молчит.

— Она жива?

— Я не знаю.

Не знаю. Это «не знаю» вырастает между нами стеной. Просто потому, что я сама не знаю, говорит он правду или снова лжет. Понимаю, что больше не могу ему доверять. Понимаю, что он прав: попытка обратиться к политари закончится моим словом против его, и… Море, я теперь не уверена, что так не сделаю только хуже. Для Лэйс.

Где же она?! Что произошло? Что вообще происходит?! Мне хочется выть от бессилия, вместо этого я сжимаю кулаки. До боли, так, что даже мои короткие ногти впиваются в ладони.

— Не приходи больше, — говорю я. — По крайней мере, пока не будешь готов обо всем рассказать.

— Не ходи в «Бабочку», Вирна, — жестко произносит он.

— Да пошел ты, — отвечаю.

Это единственные слова, которые у меня сейчас для него есть. Для парня, который говорил, что любит ее. Для парня, который знает, что могло с ней случиться, по крайней мере, предполагает, но молчит. Это настолько дико, что грудь сдавливает от нехватки воздуха. Быть в двух шагах от того, кто может пролить свет на ее исчезновение, но не хочет этого делать! Я разворачиваюсь и иду к станции, уже одна. Ветер швыряет волосы мне на лицо. Теперь я еще больше уверена в том, что на правильном пути. «Не ходи в „Бабочку“, Вирна». Не оборачиваясь, ускоряю шаг. Теперь мне кажется, что все ответы именно там. Что все, что я ищу, в этом клубе, за его стенами для избранных.

Когда я возвращаюсь домой, еще по-прежнему темно, но предрассветная синева уже заливает улицы, понемногу растапливая густой цвет ночи. Митри и Тай, разумеется, еще спят. Я недолго смотрю на сестер, потом осторожно подтыкаю край теплого пледа (младшая во сне всегда раскрывается, в комнате же достаточно прохладно). Сестренка что-то бормочет во сне, и я осторожно целую ее в щеку.

— Мамочка… — Она улыбается.

Тай плохо помнит маму, но, видимо, скучает по ней инстинктивно. Теплые руки, запах, улыбка, стук сердца. Мама — это защита и надежная стена, которая всегда укроет от любого, даже самого страшного шторма. На глаза наворачиваются слезы, но я не позволяю им пролиться. Не нужна нам ничья помощь, сами справимся. Потому что мы семья. И это главное. Мы есть друг у друга, и так будет всегда.

Подхватываю валяющийся на полу свитер Митри, возвращаю на спинку стула и так же тихо выхожу из комнаты. Однажды я уже сдалась, но больше не сдамся. Я найду ответы на все свои вопросы. Я найду тебя, Лэйси. Клянусь.

Глава 26

ЮБИЛЕЙ

— СЕЙЧАС НАЧНЕТСЯ веселье, — пробормотала одна из девчонок, повернувшись на каблуках.