Уголек в пепле - Саба Тахир (2016)

– Есть кое-что, – собственная ложь удивила меня, как и непринужденность, с которой я соврала. – Но мне надо больше времени.

На долю секунды в лице Мэйзена отразилось удивление. Это моя ложь так поразила его? Или просьба о дополнительном времени? «Ни то, ни другое, – подсказал мне инстинкт. – Есть что-то еще». Я поерзала, вспомнив, что сказала мне Кухарка несколько дней назад: «Спроси его, в какой именно камере Центральной тюрьмы находится твой брат?». Я собрала все свое мужество.

– У меня… вопрос к вам. Вы же знаете, где Дарин, так? В какой тюрьме? В какой камере?

– Конечно, я знаю, где он. Если бы не знал, то не тратил бы все свое время и силы, размышляя, как освободить его, разве нет?

– Но… ну, Центральная тюрьма так надежно охраняется. Как вы…

– У тебя есть путь в Блэклиф или нет?

– Зачем он вам? – вспыхнула я. Мэйзен не отвечал на мои вопросы, и меня это взбесило – захотелось вытрясти из него все ответы. – Как секретный ход в Блэклиф поможет вам освободить моего брата из самой укрепленной тюрьмы юга?

Взгляд Мэйзена стал жестким от настороженности, граничащей с гневом.

– Дарин не в Центральной, – сказал он. – Перед Лунным Фестивалем меченосцы перевели его камеру смертников в Беккар. Эта же тюрьма охраняет и Блэклиф. Поэтому когда часть наших бойцов внезапно атакует Блэклиф, солдаты устремятся к школе, оставив Беккар уязвимым. И тогда остальные ополченцы устроят нападение на тюрьму.

– О-о-о, – я умолкла.

Беккар – маленькая тюрьма, расположенная в Квартале патрициев, не так далеко от Блэклифа, но это все, что я знала о ней. План Мэйзена показался сейчас разумным. Даже очень. А я почувствовала себя идиоткой.

– Я не рассказывал об этом ни тебе, ни кому-либо другому, – Мэйзен выразительно посмотрел на Кинана, – потому что чем меньше людей знает о плане, тем больше шансов, что все пройдет гладко, как надо. Итак, в последний раз: у тебя есть что-нибудь для меня?

– Есть туннель. – Выиграй время. Скажи что-нибудь. – Но я должна выяснить, куда он ведет.

– Этого недостаточно, – сказал Мэйзен. – У тебя ничего нет, значит, задание провалено…

– Сэр, – дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвалась Сана. Она выглядела так, будто не спала несколько суток. За ее спиной я заметила двух мужчин, чьи лица сияли самодовольными улыбками. Впрочем, Сана явно не разделяла радости своих спутников. Когда она увидела меня, очень удивилась.

– Лайя, твое лицо… – она скользнула взглядом по шраму. – Что случилось…

– Сана, – рявкнул Мэйзен. – Докладывай!

Сана сразу переключилась на лидера ополченцев.

– Пора, – сказала она. – Если мы собираемся это сделать, то пора отправляться. Прямо сейчас.

Пора сделать что? Я смотрела на Мэйзена, думая, что он скажет им подождать, пока не закончит со мной. Но он, хромая, пошел к двери, как словно меня и не бывало. Сана и Кинан обменялись взглядами. Она качнула головой словно в предостережение, но Кинан пренебрег ее советом.

– Мэйзен, – спросил он. – Что насчет Лайи?

Мэйзен остановился, глядя на меня в раздумье, плохо скрывая раздражение.

– Тебе надо больше времени, – молвил он. – Ты его получишь. Предоставь мне сведения послезавтра к полуночи. Затем мы освободим твоего брата и покончим со всей этой историей.

Он вышел, тихо переговариваясь со своими людьми, позвав Сану за собой. Женщина бросила на Кинана взгляд, расшифровать который мне не удалось, и поспешила прочь.

– Я не понимаю, – произнесла я. – Минуту назад он сказал, что все кончено.

– Что-то здесь не так, – Кинан тяжело посмотрел на дверь. – И я должен выяснить что.

– Он сдержит свое обещание, Кинан? Освободит Дарина?

– Отряд Саны давит на него. Они считают, что он уже должен был его освободить. Они не позволят ему отступить. Но… – Кинан покачал головой. – Я должен идти. Береги себя, Лайя.