Золушка по имени Грейс - Полина Ром (2020)

Решили, что таких, всё же, пускать не будем. Убийц будем передавать властям. С объяснениями — где именно труп и прочими деталями. Мы не верховная власть. Мы не будем брать на себя функцию суда и карательных органов. Думаю, нам это вообще противопоказано. Иначе мы очень быстро начнем презирать людей. А там и до грязных решений не так далеко. Я рада, что смогла объяснить свою точку зрения. Рассказ о Испанской инквизиции весьма впечатлил моих друзей.

Иногда я жалела, что читала всегда так бессистемно. Как бы пригодились сейчас нам всем знания по земной истории! Скольких ошибок помогли бы избежать.

но одно мне удалось донести.

Мы — не судьи! Скорее уж, следователи и, возможно — наставники. Но тут нужно быть предельно аккуратными. Легко скатится в морализаторство и презрение к окружающим.

Пожалуй, этот дар, которому мы так радовались первые часы, вполне может превратится в проклятие.

Я всегда любила "Лезвие бритвы" Ефремова. Теперь я вижу, что у нас есть свое лезвие, по которому нужно пройти…

Глава 72

Не знаю, права ли я была…

Нас всех, и меня в том числе, все же пьянили новые возможности. Мы учились ставить блоки друг от друга. Казалось, что больше нам опасаться нечего. Но к вечеру, когда мы сели ужинать в огромной пустой кухне, решив, пока нет слуг обедать здесь, зашел разговор о наших новых силах и возможностях.

И лорд Райв начал рассуждать, что мы сможем, возможно, лечить душевно больных или, например, алкоголиков. Мы сможем корректировать поведение любого человека, представляете?! Он был полон энтузиазма и желания причинять добро. И не он один. И я не знала… не могла найти слов, чтобы объяснить, почему так делать нельзя! Почему никогда никого нельзя менять! Одно дело, если человек хочет сам вылечиться от алкоголизма и идет к доктору, и совсем другое, если его походя "исправит" кто-то из магов. Это отвратительно! Это первый шаг к тому, что бы стать тиранами и убийцами.

Думаю, у меня просто не было выбора. Или я его не видела…

Я попросила всем налить чаю и заговорила. И то, что я говорила вызывало у них неприязнь, раздражение, возможно — ненависть…

— Давайте поговим о любви. Вы знаете, я люблю всех вас. Вы мне дороги, вы все… Вы читали это в моей душе в первые минуты, когда мы все были открыты друг другу. Но лорд Райв, скажите, моя любовь к мужу и любовь к вам. Равны ли они? Одинаковы ли?

— Какой нелепый вопрос, леди Грейс! Совершенно очевидно, что мужа вы любите больше, чем меня. И это нормально и…

— Достаточно, лорд Райв. Простите, что перебила. У нас у всех договорные браки. У всех, в том числе и у меня и Грея. Но такая любовь, как у меня и мужа… Есть ли у кого-то еще?

Тишина была мне ответом. Да, во всех парах сложились хорошие отношения, там присутствовали и тепло, и доверие, и страсть. Но ни в одной паре больше не было вот той самой искры, того огня, в котором можно гореть и греться всю оставшуюся жизнь. Тут уместно было бы сравнение со всеми этими фантастическими истинными парами. Но я не хотела углубляться в такие дебри. И я продолжила:

— Скажите, ведь каждый из вас хоть на секунду, хоть на миг позавидовал нам?

Все молчали. А я продолжала бить их по самому больному месту.

— Ведь правда, что такая любовь, которая связала меня с мужем — огромная редкость и ценность? Ведь она — прекрасна?

— Леди Грейс, я не понимаю, почему вы так заостряете на этом внимание? Ну, хорошо, я скажу честно — да! Да, я испытал зависть к вам! Я живой человек и могу испытывать не самые светлые чуства. Но я понимаю, что зависть эта недостойна. И я подавил её.