Хрустальный дом - Екатерина Оленева (2016)

— Ты не выглядишь благополучным и довольным жизнью. Хотя, знаешь? — в улыбке Мередит проскользнуло откровенное лукавство. — Вообще-то, если честно, занудство у тебя в крови. Ты всегда был склонен дуть губы вместо того, чтобы радоваться жизни.

— А ты, я вижу, во всём видишь повод для радости? — хмыкнул он.

— По крайней мере не вижу причин этого не делать. Кто знает, сколько богом отпущено дней в этом мире? Пусть каждый идёт в зачёт.

— Ты веришь в бога? И в загробным мир, наверное, тоже? В поддержание беседы позволь заметить, что простая логика подсказывает очевидное: бога либо нет, либо он ужасный засранец. Иначе какой ему смысл создавать мир таким, каков он есть?

— А с чего ты взял, что таким, как он есть, его создал бог? — возразила Мередит. — Наш мир мы делаем сами. Наша жизнь такая, какой сумеем её построить.

— Хочешь продемонстрирую тебе ошибочность твоего постулата? Прямо здесь и сейчас?

— За шестьсот долларов?

— Абсолютно бесплатно.

Ливиан поднялся на ноги и, чуть пошатываясь, качнувшись, подошёл к стулу, на котором сидела Мередит.

Он рывком отодвинул его от стола и, крепко сжав её запястья, заставил подняться.

— Что ты делаешь? — спросила она, от удивления распахнув глаза.

— Показываю тебе, что добро и зло не абстрактные понятия.

— Чтобы ты там о себе не думал, ты не зло, Ливиан, — тихо сказала Мередит, опуская ресницы и невольно заливаясь краской под пристальным и жарким взглядом.

— Откуда ты знаешь? Ты видишь меня фактически в первый раз. Но ты уже успела понять, что я тебе нравлюсь, правда? — усмешка его была ядовитой. — Какая неожиданность! Я многим нравлюсь. Слишком многим. Потому что вы, дурочки, предпочитаете верить своим фантазиям, а не фактам.

— Я не сказала, что влюблена в тебя.

— Это тоже закономерно. Игрушки обычно нравятся, но кто же в них влюбляется? — жёстко бросил Ливиан.

Взгляд у него был ледяной.

Сердце Мередит сжалось. Как ни странно, от сочувствия, а не от страха. Хотя, наверное, следовало бояться? Глаза у него были дикие, колючие и тёмные. А ещё он был то ли пьян, то ли под кайфом, то ли и то и другое вместе.

— Я лучше пойду, — сказала она, попытавшись выскользнуть из рук Ливиана.

Не получилось.

Чтобы заполнить опасную паузу Мередит застрочила, старательно избегая глядеть Ливиану в лицо:

— Спасибо за то, что…

— За что? — иронично переспросил он.

— Наверное, за то, что не вытолкал меня взашей сразу, а позволил сначала немного потоптаться у себя на кухне.

— В благодарность ты окончательно испоганила мне настроение.

— Неправда! — мотнула головой Мередит. — Я здесь совершенно не при чём.

— Ещё как причём.

— Не мог бы ты…

— Что?

— Отодвинуться. Прости, но выглядит это так, будто ты ко мне клеишься. А ночь с тобой мне не по карману, золотой мальчик.

— Ночь?.. Кто тут говорит про ночь? — скабрёзно ухмыльнулся он. — Договор, помнится, шёл на час. Но ладно, симпатичным девушкам можно сделать скидку.

— И в какую сумму по прейскуранту обходится лишение невинности назойливым девственницам?

— Ты — девственница?

Щёки Мередит порозовели:

— Да что б тебя! Кстати, шестьсот долларов, это с учётом скидки или без?

— С учётом.

— Ты жутко меркантильный тип, Ливиан Брэдли!

— На работе я — Санфил.

— Работа отменяется. Пусти меня.

Схватив её за плечи, Ливиан крепко, почти грубо, припечатал Мередит к стене.

— Я же уже сказала, у меня…

— К чёрту! Для тебя всё совершенно бесплатно, Мередит Филт!

Странно, когда она сюда вошла, она нисколько не была ему интересна. Но что-то изменилось. Сейчас от Ливиана веяло откровенным желанием — дышать становилось тяжело.

Ухватив одной рукой за затылок, другой — за подбородок, он поцеловал Мередит, обдавая её волнующим ароматом, в котором смешались запахи виски, травы и холодного аромата лосьона.