Самая хитрая рыба - Елена Михалкова (2020)

Она была в уличных сандалиях и шортах с розовой футболкой. Илюшин видел, что коленки у нее в земле. «Пока мы разговаривали, он отыскал ее в саду. Привел сюда. Идиоты! Были так уверены в том, что он занят на работе, что проворонили его появление. Даже не тратит время, чтобы пудрить мозги собственной дочери. Плохо. Очень плохо».

– Слышь, Натаха! Лизка-то поумнее тебя будет!

– В тебя пошла, – ровно сказала Белоусова.

Мансуров осклабился.

– Будь я поумнее, давно догадался бы, кто стукач.

– Я пыталась вам помочь!

Илюшин смотрел на очень бледное лицо ребенка. Бабкин – на руку, в которой был зажат револьвер.

– Помочь? – с каким-то детским недоверием переспросил Антон. – Милая, ты нас всех прикончила.

– Послушайте, это была глупость! – вмешался Илюшин. – Но глупость же, не преступление! Вы знаете свою жену. Она сделала это не нарочно.

Мансуров перевел взгляд на него.

– А, Макар… как тебя там… Андреевич… Тут ведь вот какое дело. Платить-то по счетам все равно надо, верно? Хоть за глупость, хоть за ум. – Он шагнул вперед, и голос его обрел холодную ярость. – Ты, сука, все у меня отняла! Все!

– Я отняла… – Илюшин ощутил, как крупная дрожь сотрясла тело женщины. – Я отняла! – громче повторила она. – Не ты, когда подбил моего брата грабить вора в законе! Не ты, когда дал ему оружие! А я?! Я его сестра!

У Мансурова сузились глаза.

– Все получилось бы, если бы ты не вмешалась.

Девочка переступила с ноги на ногу и шмыгнула. Антон брезгливо поморщился. Если бы он не знал наверняка, что жена никогда ему не изменяла, он был бы уверен, что это не его ребенок. Бледная немочь, набитая книжными выдумками. У него должен был родиться сын! А если девочка, то не этот хилый кисель, а крепенькая, на толстых ножках, темноглазая, быстрая и бойкая, как пацан. Он учил бы ее драться! Он не стыдился бы ее!

Что там проблеяла Наталья? Он подбил ее брата. Он дал Максу оружие.

Безмозглая овца разрушила его жизнь. Из-за нее он все потерял. Его нынешнее существование – это суррогат, подделка. Все должно было сложиться иначе.

Как он вообще мог на ней жениться? Думал, она будет напоминать ему о Максе.

Кретин.

«Ты подбил моего брата ограбить вора в законе». Она сказала это так, будто это его действия стали причиной гибели друга.

Его затопило слепое бешенство. На мгновение лица сидящих расплылись, слились в розовое пятно.

– Пап, я устала! – вдруг заныла девочка.

– Потерпи, немного осталось.

Мансуров даже засмеялся, и судя по тому, как оцепенела его жена, до нее дошло, что он собирается сделать.

– Ты сама виновата, Натаха, – почти ласково сказал он.

– Антон… умоляю… Все, что угодно… п-пожалуйста…

Наташа попыталась встать, но он придвинул дуло ближе к виску девчонки, и его жена застыла, как статуя, – только слезы катились по лицу. Он видеть не мог ее перепуганную овечью морду. Шлепнуть бы ее… но рано, рано. Так легко она не отделается.

– Тебя поймают, – вдруг прорезался громила, тот, что следил за ним прежде. Его имя вылетело у Антона из головы, да это было и неважно. – Влепят пожизненное. Это все для какой великой цели? Чтобы наказать пятнадцатилетнюю девчонку?

– Ты не понимаешь. – Антон позволил себе улыбнуться одними губами. – Во всем должна быть симметрия. Око за око, зуб за зуб. Что у меня возьмешь, того и сам лишишься. На этом мир стоит. А я его держу.

– Зашибись ты атлант. Пятилетнего ребенка грохнуть – это большая сила нужна!

Лиза не дернулась. Соображает все-таки, одобрительно подумал Мансуров. Унаследовала от него хоть что-то.

Но это уже не имеет значения.

Он все рассчитал. Сначала – Лизка. Потом эти двое. А Натаха… Прострелить ей колено, чтобы не путалась под ногами, но только не сдохла. Не сдохла – это главное. Пусть поживет, как он жил! Авось дойдет…

– Лиза, скажи маме пока-пока… – начал он.