Пещера - Джим Чайковски (2008)

Теперь посохом об пол стукнул Мо'амба.

Увидев, что старик хочет говорить, Бен немного успокоился. Он сжал руку Эшли и прошептал:

— Не волнуйся, сейчас старая галоша вправит им мозги!

Мо'амба ждал, покуда стихнет шум. Глазки Син'джари забегали, а руки вороньими лапами вцепились в посох. Он явно нервничал. Но когда Мо'амба заговорил, на его лице появилась улыбка, которая с каждой секундой становилась все шире. Вскоре его волосатая рожа сияла, как у именинника в день рождения.

Гарри стал переводить:

— Син'джари прав в том, что многие из наших защитных барьеров оказались разрушены, а многие охотники — убиты. Я размышлял об этом много часов, прося наших предков, чтобы они вразумили, надоумили меня. И я получил ответ. Син'джари прав. — Он ткнул посохом в сторону Бена и Эшли. — В наших бедах повинны они!

28

Майклсон производил инвентаризацию своего арсенала: одна разборная винтовка, один укороченный АК-47, два пистолета и четыре коробки с патронами тридцать четвертого калибра. И почему он не взял на задание гранатомет? Майклсон сокрушенно покачал головой.

Он мрачно думал о том, что, если начнется драка, у них нет шансов выбраться отсюда живыми. В его разбитом колене с новой силой вспыхнула боль. Он сел и вытянул ногу, чтобы дать ей отдых.

Позади него, оглашая пещеру уханьем и стонами, совокуплялась парочка туземцев. Проведя здесь ночь, он уже почти привык к тому, что такие чувства, как стыд или стеснение, незнакомы этим людям. Они предавались плотским утехам в открытую, на виду у своих сородичей, и никто не видел в этом ничего особенного. Но Майклсон все же предпочитал сидеть к ним спиной, наблюдая за работой старого воина.

Его возраст выдавала седина на висках, но глаза блестели, как у молодого. Пристроившись в углу пещеры, он обрабатывал наконечник копья. Довольно цокая языком, старик намазал грань кристалла толстым слоем какой-то пасты, и алмаз засветился глубоким красноватым светом. Затем мастер взял какой-то продолговатый инструмент и принялся обрабатывать наконечник. Паста, по всей видимости, сделала самый твердый в природе минерал податливым, поскольку под воздействием инструмента он с готовностью менял форму, хотя, судя по тому, как были напряжены мышцы мастера, работа эта все равно требовала недюжинной силы. Майклсон завороженно наблюдал за тем, как грубый кристалл на глазах превращается в идеально гладкое и острое лезвие.

«Вот, значит, как эта мелочь мохнатая делает такие классные клинки из алмазов!» — подумал Майклсон.

Наконец старый туземец сунул наконечник в бадью с водой, а затем вытащил и постучал по нему костью. Наконечник зазвенел подобно камертону. Он был снова твердым, как… алмаз.

Удивленно крякнув, Майклсон встал и потянулся. Любвеобильная парочка закончила свои сексуальные упражнения и теперь сладко посапывала в объятиях друг друга.

Внезапно у входа в группу пещер, занимаемых охотниками, послышались возбужденные — на грани паники — голоса. Решив, что, возможно, это Бен и Эшли пытаются пробиться к нему, спасаясь от преследователей, Майклсон выхватил заряженный пистолет и, расталкивая низкорослых туземцев локтями, направился в центр уже успевшей образоваться толпы. Выйдя в центр этого импровизированного сборища, он окаменел, увидев, чем вызвано оживление. Четыре охотника несли на куске грубой ткани безжизненное тело. Они положили его у ног Майклсона, и тот, закусив нижнюю губу, смотрел на мундир «морского котика» — разорванный и еще сильнее залитый кровью, чем когда они виделись в последний раз. Синюшный цвет лица и остекленевшие глаза ясно говорили о том, что проверять пульс не имеет смысла.

— Виллануэва! — промычал он. — Проклятье! — Майклсон сунул пистолет в кобуру, опустился на одно колено и взял мертвую руку друга. — Как же это ты?

Он смотрел на два пулевых отверстия во лбу Виллануэвы. Два! Значит, это не самоубийство. Его кто-то застрелил. Но кто, черт возьми?