Ну почему бы сразу все не сказать? Раздраженная этой игрой в кошки-мышки, которой врач, казалось, наслаждался, Чарли оделась и прошла в кабинет, где Тони делал какие-то пометки в ее истории болезни. Он отложил авторучку:

— Выходит, ты не можешь точно припомнить, когда у тебя была последняя менструация, но определенно не позже чем пять-шесть недель назад, так?

— Да.

Одарив ее еще более широкой улыбкой, он откинулся в кресле:

— Что ж… поздравляю, ты беременна!

Прошло какое-то время, прежде чем до Чарли дошел смысл его заявления. А потом ее словно бы накрыло огромной волной и закрутило, завертело. Потеряв дар речи, она в изумлении смотрела на Тони.

— Часто бывает, что у беременных женщин менструации продолжаются еще какое-то время, — продолжал он. — Обычно не дольше двух месяцев, но всякое случается. У тебя, моя дорогая, срок уже примерно шестнадцать недель.

— Неужели шестнадцать недель?!

— Ну да, скоро ты уже почувствуешь шевеление плода. — Он перевернул карточку и слегка постучал авторучкой по зубам. — Что, приятный сюрприз, а?

— Но как… как я могла ничего не заметить, если это продолжается целых четыре месяца?

— Всякое случается. У меня была одна толстая пациентка, которая ни о чем даже не подозревала целых семь месяцев.

«Беременна»… Это слово успокоило ее.

НОВОБРАЧНЫЙ ПОГИБАЕТ В УЖАСНОМ ПЛАМЕНИ.

— Ты выглядишь не очень-то счастливой. А я-то думал, ты будешь прыгать от радости.

— Я просто ошеломлена и ничего не понимаю. Неужели иглоукалывание помогло?..

Врач помахал авторучкой:

— Ох, Чарли, медицина — довольно забавная штука. И ее никак нельзя отнести к точным наукам. Я не могу сказать, почему ты не почувствовала этого раньше, равно как и не способен объяснить, почему ты забеременела именно сейчас, а не пять или десять лет назад. Существует так много различных факторов, и психологические, кстати, ничуть не менее важны, чем физиологические… А порой и более важны. — Он вытащил из стола блокнот. — Я собираюсь выписать тебе железо и всякие витамины и биодобавки. Алкоголь надо исключить совершенно, и еще ты должна избегать любых лекарств. Надеюсь, ты ничего не принимала последние несколько месяцев?

— Нет.

— Я сразу догадался, что могут означать твои симптомы, но не стал тебе говорить, чтобы не обнадеживать раньше времени: хотел сперва сам убедиться.

— Так ты знал?

— Ну, не наверняка. Всегда лучше подстраховаться. Представляю, как обрадуется Том. Не хочешь ему позвонить?

Он подтолкнул к ней телефон, но Чарли покачала головой.

— Предпочитаешь сообщить ему позже? Устроить сюрприз по возвращении домой?

Она промолчала.

— Да не смотри ты так мрачно! Никогда не видел будущую мамашу, которая бы выглядела так угрюмо, когда я сообщал ей приятные новости.

Чарли снова не ответила.

Тони нахмурился и наклонился к пациентке:

— Да в чем дело?

Она прикусила губу.

— Ты хочешь сказать, что абсолютно все симптомы, на которые я жаловалась, можно объяснить беременностью?

— Да.

— Выходит, я определенно не страдаю эпилепсией или чем-нибудь в этом роде?

— Я уверен, что дело в изменении гормонального фона.

— Да уж, медицина — очень удобная вещь, — саркастически заметила Чарли.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Тони.

— У врачей для всего найдется рациональное объяснение.

— А разве это плохо?

Чарли встала, расстегнула блузку и продемонстрировала Тони маленькую, едва заметную ребристую линию, длиной дюйма три, на левой стороне живота. Потом она приспустила юбку и указала на похожую линию на внутренней стороне бедра, пониже паха. И поинтересовалась:

— А что ты скажешь про эти родимые пятна?

Доктор вышел из-за стола и внимательно рассмотрел линии.

— Это не родимые пятна, — объявил он. — Это шрамы.

— Шрамы? Но мама всегда говорила мне, что это родимые пятна.