Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

– Могу я поговорить с вами о том, что выяснила? – спросила она как можно более жестким тоном.

Снейдер взглянул на свои Swatch.

– Вы можете говорить о чем угодно, но не более минуты.

– Я думаю, что за делом «Многоножка» стоит больше, чем просто убийство берлинской семьи или действия преступника-подражателя.

Снейдер глубоко вдохнул, но не перебил ее.

– Позвольте мне участвовать в расследовании по этому делу. Над чем Эрик работал в последнее время? Что он выяснил? Позвольте мне просмотреть его личные заметки.

– Кто сказал, что он вообще что-то выяснил?

«Он сам», – подумала Сабина и вспомнила голос Эрика по телефону. Но она не могла рассказать Снейдеру, что вломилась в его частный архив и с помощью старой сим-карты прослушала его прежнюю голосовую почту.

– Но даже если и так, – продолжил Снейдер, – я не имею права посвящать вас в детали. В сотрудника полиции стреляли. Это дело слишком опасно для еще не прошедшей обучение сотрудницы БКА. Кроме того, я предостерегал вас от самостоятельных действий.

– У меня…

Снейдер поднял руку.

– Избавьте меня от перечисления ваших способностей и профессионального опыта.

«Обаятелен, как всегда!» Теперь ей придется раскрыть свои карты.

– Эрик выявил какую-то схему. О каком отце и о каком ребенке он мог говорить?

Снейдер пронзил ее острым орлиным взглядом.

– Эрик рассказал вам об этом?

– Да, – солгала она. Видимо, он и Снейдеру это говорил еще до своего последнего звонка.

– Что он вам выдал?

– Ничего, – честно призналась она. – Кого или что он мог иметь в виду?

– Этого я и сам не знаю… Он упомянул об этом всего один раз и унес разгадку с собой в кому. – Челюсти Снейдера сжались. Она понятия не имела, какие мысли вертелись у него сейчас в голове, но в одном Сабина была уверена: Снейдер заметил, что она ему солгала.

– Эрик был увлекающимся человеком, – спокойно сказал он. – И если вы считаете, что все три случая как-то связаны, то просто одержимы бредовой идеей.

Это не бредовая идея, с горечью подумала она. Некоторые сходства все-таки имелись: во всех трех случаях судебным медиком был доктор Лауренц Белл, и именно он лечил ранение головы Эрика и постоянно вводил его в состояние седации.

Кроме того, Вессели очень интересовало, какие дела разбирал Снейдер со своими студентами, и в одном из случаев именно он составлял портрет подозреваемого.

– Но, возможно…

– Нет – сразу предвосхищая ваш следующий вопрос, – перебил ее Снейдер. – Это убийство, о котором только что стало известно, не вписывается в схему.

Сабина безэмоционально восприняла информацию, тем более она даже и не думала такое утверждать. Но ей показалось любопытным, что Снейдер так категорично это отрицал.

– Не вмешивайтесь в это. – Снейдер снял пиджак с вешалки и запихнул бумажник, телефон и связку ключей в карман куртки.

Она подумала о пуле в голове Эрика.

– Большинство коллег, помимо служебного оружия, носят еще «вальтер» на ноге. Вы и Конрад Вессели тоже?

– Зачем, Белочка? Мы не на войне. – Он взялся за ручку чемодана и направился к двери.

Краем глаза Сабина заметила, что он забыл на столе свою карточку БКА. Отступив в сторону, чтобы пропустить Снейдера, она незаметно взяла карточку со стола.

– Они вас…

– И вам тоже не следует затевать войну, иначе снова будете следить за порядком на перекрестках – как раньше.

Черт! Она опустила карточку в карман брюк.

– А теперь на выход! – приказал Снейдер.

Сабина вышла из бюро, и он запер дверь. Потом она смотрела, как он шел с чемоданом по коридору к лифту. Когда двери лифта закрылись за Снейдером, она вытащила его пропуск и разглядывала карту со встроенным чипом.