Страх - Франк Тилье (2016)

Это случилось 23 февраля 2012 года, почти шесть месяцев назад. И кстати, наводя справки о его отце, я обнаружил, что он тоже был убит, в тот же самый день! И когда я говорю «убит», я отвечаю за свои слова. Он был найден в Гавре, на заброшенной скотобойне. Похоже, история в самом деле гнусная. Тип из мэрии, к которому я обратился, был явно под впечатлением от нее…

Настоящая кровавая резня, убиты отец и сын, один за другим, и убийства совершены на расстоянии четырехсот километров друг от друга. Вот это уже перебор, дорогуша.

Я не слишком много собрал на Микаэля Флореса-сына, но вот насчет Флореса-отца, Жан-Мишеля, я кое-что я почерпнул из электронной статейки в «Уэст Франс» о буднях судебной полиции. Мне не хотелось обращаться ни к жандармам Эври, занимавшимся расследованием убийства сына, ни к их гаврским коллегам, которые вели дело отца, — как ты догадываешься, они стали бы задавать мне вопросы. Но, по словам работника мэрии Гавра, дело так и осталось нераскрытым. Мне все-таки удалось узнать имя капитана полиции, который вел дело отца. Его зовут Ги Брока, несколько месяцев назад он ушел в отставку. Живет в Этрета, недалеко от береговых утесов. Весьма опасаюсь, что ты туда потащишься. Хотя пока не знаю зачем.

Какая трагическая судьба у этой семьи! В довершение всего мать Микаэля покончила с собой через полгода после его рождения, в 1970 году. Бросилась под поезд.

Да уж. Как-то не слишком весело.

Мне трудно продвигаться дальше, оставаясь незамеченным.

Уже поздно. Завтра займусь поисками этой Марии, фото которой ты мне отправила. Снимок со странными монашками выглядит довольно старым, так что и сама женщина должна была постареть. Я посмотрел в Google: Матадепера — это крохотный городок рядом с Барселоной. И стало быть, если эта Мария все еще живет там, у нас есть шанс до нее добраться. Как только будет возможно, я попытаюсь узнать, кто она.

Все это так интригует. Ты мне объяснишь?

Не знаю, когда ты прочтешь это письмо, но держи меня в курсе, пожалуйста. Потому что, хоть я все это время и не подаю вида… В общем, я хочу сказать, самое главное, чтобы с тобой ничего не случилось. Потому что иначе мне будет больно.

Я знаю, я о-о-о-о-о-очень неуклюжий.

Ну ладно, прощаюсь. Спокойной ночи.

Борис

Камиль задержалась на последних словах Бориса. Он признался наконец — полунамеком, недомолвкой. Слишком уж он робок.

И это сделало еще больнее молодой женщине. Она не осмеливалась вообразить себе, что между ними начнется какая-то сентиментальная история. Да и имеет ли она право затевать любовные отношения, учитывая состояние ее здоровья? Нет, это принесло бы слишком много страданий. Им обоим.

Она предпочитала вернуться в свою темноту, а потому поспешила открыть и прочитать прикрепленную к письму статью из «Уэст Франс». Автор рассказывал о зловещей находке на одной из скотобоен, об из ряда вон выходящем преступлении, жертвой которого стал тихий и незаметный хозяин магазинчика одежды в Онфлере. Остальное содержало немногим больше того, что она уже знала. Всего лишь журналистский треп.

Камиль закрыла статью. Она была озадачена. Дикое убийство, причем отец и сын убиты в один и тот же день, по утверждению Бориса, а мать покончила с собой…

Она подумала о маленьком скелетике, найденном ею на чердаке, потому что его проморгали жандармы. Что за проклятие поразило эту семью? К чему это невероятное двойное убийство? И что искал убийца?

А также почему мать Микаэля покончила с собой через полгода после его рождения? Сидя на постели, Камиль снова просматривала фотоальбом, водя пальцем по ужасно печальному лицу матери. Отец тоже не улыбался, можно было подумать, что это снимки с похорон, а не с рождения.

Если бы только узнать, почему вырваны страницы из начала альбома и что они содержали…