Дудочка крысолова - Елена Михалкова (2010)

Старика разыскали быстро. Выяснилось, что имя его – Курц, и он проживает за оградой Хамельна, а промышляет попрошайничеством. Крысолов сомневался, насколько можно вводить его в курс дела, но выбора у него не было: один бы он не справился. К тому же нищий казался не таким суеверным, как прочие жители. Коротко поделившись с ним своими мыслями об изгнании тварей, Крысолов с облегчением убедился, что старик совсем не против помочь. За награду, конечно же! Но в случае удачи бургомистр должен будет раскошелиться на столько монет, что Крысолов сможет щедро оплатить труды старика.

Он решил, что примется за дело ночью. Днем они занимались приготовлениями за стеной города и успели все – приготовили и охапки хвороста, и вертушки. Крысолов разузнал, что за мастер делает потехи для детей, и, найдя его, скупил у того все игрушки, что были в лавке. Их оказалось больше пяти десятков, но мелочиться он не собирался.

Раскладывая вязанки хвороста, он поглядывал на небо. Дождь или безветренная погода могли уничтожить всю его затею. Но туч не было, и он возносил молитвы святому Петру, чтобы они не появились в ближайшую ночь.

Вечером на площади вышли глашатаи. Они объявили по всему Хамельну, что нынче ночью состоится обряд изгнания крыс из их города. Те, кто не хочет гореть в аду, должны закрыться в своих домах и не выходить, что бы ни случилось. «Окна и двери должны быть заперты, – читали глашатаи воззвание, написанное самим Крысоловом, – и те, кто нарушит запрет, разгневают Крысиного Короля». Бургомистр, правда, потребовал, чтобы стражники остались в наружных башнях – он не мог оставить свой город без охраны, – и Крысолов подчинился.

Епископ прочел воззвание к пастве, в котором призывал горожан не выходить наружу до тех пор, пока не зазвонит колокол или не заиграет дудка. Крысолов стоял, незамеченный, в стороне, смотрел на этого необъятного, жирного человека, расползающегося, как тесто в квашне, и думал о том, что старик Курц уже слишком стар и надо было попросить кого-то другого в помощники.

Но когда на Хамельн опустилась ночь и они принялись за дело, он убедился, что недооценивал Курца. Сперва тот бодро проковылял по главной улице, проверяя, все ли окна закрыты. Но жители были изрядно напуганы епископом, и потому ставни захлопывались, двери закрывались на засовы, дети прогонялись прочь от окон, и по всему Хамельну дома слепли, а улицы пустели. К полуночи на улицах города не осталось ни одного человека, кроме них. К счастью для Крысолова, ночь выдалась звездная, светлая, и он вознес хвалу святому Петру за то, что тот не оставляет его своим заступничеством.

Они начали раскладывать снедь от главных ворот, постепенно приближаясь к собору. Ароматные колбасы, перезревшие сыры, тугие кишки, набитые мясом, копченая свинина – все это вынималось из телег и бросалось на мощеную дорогу. Крысолов заметил, что старик пару раз откусил от копченого мяса, отворачиваясь в сторону, но ничего не сказал ему.

Снаружи, за воротами, они побросали лакомства не так часто, как на городской улице. Главным было выманить тварей из Хамельна, а там уж в дело пошли бы вертушки, думал Крысолов, проверяя, правильно ли положены вязанки хвороста. Закончив все, он снова прошелся от ратуши до того места, где ждал его Курц с факелом наготове, и еще раз терпеливо повторил, что нужно будет сделать.

Время пролетело быстро, оставалась еще заключительная часть, самая важная. Крысолов взглянул в сторону Везера – там над лесом небо стремительно светлело. Он одобрительно похлопал Курца по плечу и со всех ног бросился обратно, к последней подводе, стоящей ближе всех к ратуше.

Его терзал страх, что он увидит на телеге пирующих крыс, но сегодня святой Петр берег его. Тишина стояла на улицах города. Крысолов небрежно расшвырял куски чуть подтухшего мяса до самого собора, заткнул самым вонючим испортившимся куском большую дыру в кладке и, затаив дыхание, отошел к статуе, не сводя глаз с церкви.